***Я стоял на школьном дворе, постепенно заполнявшимся школьниками. Два потрёпанных жизнью автобуса уже стояли неподалёку и ждали своих пассажиров. Но, как я и думал, многих ещё не было. Учителя, ответственные за поездку, бродили по школьному двору и дежурно ругались, грозя всеми немыслимыми карами опаздывающим. Жаль, что это были лишь пустые угрозы, и школьники это прекрасно знали. Старшеклассники смеялись и кучковались группами, обсуждая игры, фильмы и прочие важные новости. Девушки не отставали, сплетничая друг с другом и стреляя глазками в сторону школьных мачо. Как же тупо это всё выглядело. Хотелось закатить глаза и исчезнуть, вся эта подростковая вакханалия, пропитанная гормонами, была мне омерзительна.
Слава всем богам, что Лёха и его дружки тоже пока отсутствовали, а без них ко мне никто приставать не будет. Это они у нас главные отморозки и любители поиздеваться надо мной. Может, они вообще не придут? Робкая надежда поселилась в моём сердце. Жаль, но ей не суждено было сбыться.
- Привет, лошара! — прилетел мне увесистый пинок под зад.Чёрт! Рано обрадовался. Сзади стоял Лёха и два его дружка – Игорь и Вовчик. Как же я ненавижу эти их злорадные улыбочки! Тем временем, Вова подскочил ко мне и дёрнул меня за рюкзак, а Игорь влепил мне хорошего леща.
Хорошее начало дня, жизнеутверждающее.- Ты чего не здороваешься, чмошник? Дерзкий стал?! — и улыбается, сволочь высокомерная. В его глазах не было ничего кроме презрения. Так смотрят на насекомых - мерзких и отвратительных.Щека горела, к горлу подступил горький ком, а я не знал, что сказать и что делать. Эти трое окружили меня, и, как назло, преподов рядом не было, а всем остальным наплевать. Каждый сам за себя - звериные законы в подростковой среде были не новостью.
Да уж, как говорится, утро начинается не с кофе, а с бодрящих люлей.
- Эй, вы! Опять вы за своё! Может, перестанете уже?! – а, нет, не всем наплевать. В ситуацию решила вмешаться Ира Стрелкова – наша отличница, красавица и предмет безответной любви Лёхи. Сейчас кто-то отхватит.
- Ты ведёшь себя как придурок! Он тебя не трогает! – да, наша Ира страшна в гневе. Глаза горят, руки в боки, на щеках алеет румянец.
- Да чего ты его защищаешь, он же лох последний, ни на что не способен, — пытался оправдаться Лёха.Ну и пока они заняты разборкой, я по-тихому свалил в сторонку: мне нужно было прийти в себя. Щека противно ныла, меня душила злоба пополам со стыдом. Какой же я всё-таки жалкий трус – за меня заступается девчонка, хотя всё должно быть ровно наоборот!
