— А кто такой этот Семён? — спросила она.
— Симеон Никтич? — удивился царевич. — Дядя наш! Троюродный, вроде. Ты что же, и его не помнишь?
— Смутно, — уклончиво ответила Ирина. — А чем он занимается?
— Ну, много чем, — озадаченно ответил Федор. — Делами всякими приказными, челобитными… Сыском еще ведает. А что тебе до него?
— Вспомнить пытаюсь, — отрезала Ирина. — Значит, спутниками моими тоже он заниматься будет?
— Наверное, — Федор пожал плечами. — Да ты не тревожься, сестрица! Главное — что ты теперь дома, в безопасности!
Он радостно улыбнулся.
Да уж. Вэлкам, как говорится. Хоум, свит хоум. Ладно, по крайней мере, теперь ясно, кто ей нужен. Осталось проработать стратегию.
— А я новую карту нарисовал! — похвастался Федор. — Хочешь, потом покажу? Цесарийский посол даже просил копию для него снять — у них таких карт Московии подробных нету!
— Ага — согласилась Ирина, мимоходом заметив про себя, что интерес чужеземного посла к картам страны должен был бы насторожить будущего правителя.
Они миновали очередной пост стражи и оказались в просторной зале с высокими резными колоннами.
Двое стрельцов с топорами в руках, замерли по обе стороны от золоченых дверей.
Федор распахнул створки и посторонился, пропуская Ирину вперед.
Она оказалась в просторной светлой комнате, устланной коврами.
У дальней стены возвышалась массивная кровать с резным балдахином. Деревянные узорчатые шкафы вдоль стен, лавки, покрытые мехами. В центре — столик из зеленого камня, над ним — клетка с огромным попугаем.
— Ну, вот и ты и у себя! — царевич улыбнулся и обвел комнату рукой. — Отдыхай, почивай до трапезы.
Он еще немного потоптался на пороге, наконец, неловко обнял её и поспешно удалился.
Оставшись одна, Ирина огляделась. Значит, это и есть царские палаты. Обстановка, конечно, уютнее, чем в деревенской крепости, но на пять звезд все же не тянет.
В углу — рукомойник, вроде тех, которые можно встретить иногда на старых дачах. Однако, в отличие от своих алюминиевых собратьев из двадцать первого века, этот был сделан из серебра, а таз, стоявший под ним — по-видимому, из чистого золота.
Рядом с кроватью — фарфоровая ваза характерной формы, с рисунками птиц и цветов.
Номер со всеми удобствами. Хотя она сейчас охотно променяла бы золотой таз на обычную розетку и доступ к вай-фаю.
Ирина достала из нагрудного кармана разрядившийся телефон, повертела его в руках. Верный айфон сейчас стал бесполезным кирпичом, годным разве что для колки орехов.
