Ноябрь 1761 года. Поморское воеводство Речи Посполитой.
Деревня. Обычная польская деревня. Накатанная подъездная дорога, по одну сторону от которой идет редкий лес, а по другую тянутся голые, уже убранные к этому времени поля. Старенький, но довольно еще крепкий частокол вокруг поселения. И небольшая тихая речушка невдалеке на заднем плане. Милая сельская идиллия! Если бы не одно 'НО'. Она служила логовом для банды разбойников.
- Проклятые ляхи, не умеют даже толково составить карты! Здесь ничего не обозначено!!! - как можно тише выругался офицер, - И как можно воевать в таких диких условиях?
Однако ответить или поддержать премьер-майора от кавалерии Семёнова никто из других русских офицеров так и не решился. Большинству присутствующих вообще не было дела до предстоящего приступа деревни, им ужасно хотелось спать. Прошедшая бессонная ночь и пасмурное утро прямо таки валили с ног еще не привыкших к боевым действиям столичных франтов. Но не всех. Пара совсем уж молодых корнет, лет по шестнадцать - семнадцать, не отрываясь от подзорных труб, следили за штурмовыми командами.
- Петя, ты это видишь? Мне правда не грезится? Они оголены по пояс!!! - шепотом спросил один молодой человек другого, - Бррр, холодно ведь!
- Верно! - с усмешкой подтвердил собеседник, - Зато пистолями да ножами как обвешались! Ничего подобного раньше не видел!
- О, верно начинается!
Оброненная фраза привлекла внимание Семёнова, и он тоже всмотрелся вдаль. Мгновенно оценив не в первый раз увиденные приготовления под стенами деревеньки, наставник и начальник над молодыми офицерами привлек всеобщее внимание.
- Господа! Вам обязательно надо на это взглянуть! Конечно, сие не является правильным образчиком классического приступа крепости или редута. Однако, как вы сами увидите, позволяет избежать излишне большой убыли нижних чинов.
Тем временем, пока господа обер-офицеры всматривались сонными глазами в сторону деревни, штурмовые команды ждали только сигнала к началу. И он был отдан. Бесшумно, вверх взмыла горящая стрела, оставляющая за собой жирный чадящий дымный след.
- Вот! Наши друзья пошли на приступ! - комментировал происходящее новичкам из столицы премьер-майор Семёнов.
Тут же, по условленному сигналу команды дружно стали закидывать на частокол верхолазные кошки, дабы уже по ним проникать вовнутрь. Легкий туман, что стелился от речки и подходил практически до внешних стен, служил им дополнительной защитой. Все шло просто замечательно ровно до того, как первый 'штурмовик' не преодолел ограду. Резко прозвучавший собачий лай взорвал тихую утреннюю обстановку вокруг. Уже через пару мгновений к лаю добавились встревоженные людские голоса, топот сапог по деревянным настилам и лестницам, всевозможные скрипы и непонятные издали звуки. И вся эта какофония служила лишь своеобразным музыкальным сопровождением к развивающемуся приступу. Один за одним, подсаживая друг друга, за стеной исчезали полуголые 'штурмовики'. Всего с двух выбранных заранее мест внутрь вваливалось два десятка опытнейших воинов. Минута, вторая. Время текло, словно густой мед из узкого горла бочонка. Громом раздался выстрел. Крики боли, в которых отчетливо угадывался ужас и страдания раненого.
