Прошмыгнула в комнату, мысленно усмехаясь тому, что снова идет за сумками. Сначала Илья прогнал, потом из коммуналки пришлось уйти, теперь от родителей переезжает к бывшему парню. «Вернее, — мысленно поправила, — к бывшему мужу Лии». Как же быстро жизнь поменялась! Уже ни жена, ни мать и почти что бомж. И все это за считанные дни! Села прямо на сумку и обхватила голову руками. В этот момент в спальню вошла мама.
— Что происходит, Лера? Что ты задумала? — полушепотом спросила она.
— Я больше не Лера.
— Как это?
— Я устала повторять, что сестрица живет моей жизнью. По всем документам теперь она — Валерия Фролова. У нее есть муж и сын. А мне она оставила свое имя. Мило, правда? Я решила воспользоваться такой привилегией.
— Ну что за глупости ты говоришь! Хотя в таком состоянии и не такое в голову взбредет. Тебе нужно отдохнуть, силы восстановить, в себя прийти…
— Значит, не веришь? — достала из сумки документ и всучила ей в руки. — Вот, посмотри. Справка о рождении ребенка. Еще повезло, что номер полиса на сайте сохранился, смогла записаться к врачу. Хотя, думаю, ты и сама видишь, что я недавно родила.
Мать пробежалась глазами по строчкам и закрыла лицо рукой.
— Теперь-то ты мне веришь? Вот, еще посмотри.
Вынула телефон и показала ей фотографию свидетельства о собственности.
— Это настоящий документ. Сфотографировала на месте. Как видишь, сестра от моего имени продала комнату. Сама подумай, если бы это была я, зачем бы мне понадобилось продавать единственное жилье? Чтобы вернуться сюда? Ты же прекрасно знаешь, что я сама рвалась поскорее от вас уехать.
Слова давались с трудом. Мысленно удивлялась, как еще говорит, как еще дышит, если мир давно разбился на части. И его уже не склеить и не собрать. Перед глазами по-прежнему стояла детская кроватка с лежащим в ней запеленутым малышом, а в ушах набатом стучали слова Амелии: «Лешенька, сыночек мой…» До сих пор всю колотит и в висках шумит. Скручивает, выворачивает наизнанку от боли…
Мать молча вернула справку и телефон. Лера заметила, что она побледнела, в глазах появился влажный блеск. Конечно, трудно принять такую правду. И неприятно, наверное, осознавать, что любимая доченька оказалась такой подлой. Но что есть, то есть…
— Это плохая идея — прикинуться Амелией, — помолчав с минуту, вдруг выдала она.
— А Амелии прикинуться мной — прекрасная, да?
— Не цепляйся к словам! Я имела в виду, что Матвей быстро тебя разоблачит.
— Если разоблачит, то это даже к лучшему, потому что на Амелию он очень зол. А на меня у него нет причин злиться.
