Ждали только Бенжамина, Тринадцатого Магистра.
Президент (который — ни для кого не секрет — питал к Бенжамину слабость, сфинкс его знают, за что, но, поговаривали, за его гениальность, как учёного) никак не отреагировал на его опоздание, наоборот, радушно улыбнулся и гостеприимно взмахнул рукой, приглашая присаживаться.
Бенжамин поймал на себе брошенный исподтишка взгляд Магистра Нгеллера и внутри всё похолодело. Завтрак этот, как он и думал, не просто так. Худшие его опасения оправдывались.
Предчувствие не обмануло: после завтрака президент отхлебнул из высокого кубка антидонника — человеческий век недолог, но его можно значительно продлить с помощью новейших разработок, как то лампы магического накаливания и прочие магические изобретения на грани фантастики — и по-отечески улыбнулся Бенжамину.
— Прогуляемся, сынок?
— С радостью, — отозвался тот, все силы направляя на то, чтобы удержать колкость на языке. Особенно это трудно было сделать, когда заметил, что Нгеллер прячет затаённую усмешку в уголке кривого рта, а глаза Чёрного Докторуса на миг вспыхивают безумием.
Конечно, такой дар не мог долго оставаться незамеченным.
Слухи о «белой вороне» из дальнего дистрикта дошли до президента…
— Красиво, правда? — Тод обвёл рукой пышный сад с неведомыми цветами, распускающимися на кустах и деревьях, с павлинами, неспешно прохаживающимися по вымощенным золочёной плиткой аллеям, с многочисленными, самых причудливых форм фонтанами с золотыми рыбками. На ветвях сидели райские птицы с длинными раздвоенными хвостами и пели мелодичными голосами, над головами порхали бабочки с метровыми крыльями…
— И красота эта, как и любая красота, требует жертв, — не стал ходить вокруг да около президент. — Говорят, в Аусвер появился редкий талант, даже, пожалуй, дар. Дар, предназначенный самой Четырёхликой послужить Триуму!
— Слухи сильно преувеличены.
— А вот Нгеллер так не считает. Но ты огорчён, мой мальчик. Ты сильно расстроен!
— Ещё бы, — Бенжамин натянул на лицо улыбку. — Ещё бы! Интересный эксперимент уплывает из моих рук в его!
— Вы можете работать вместе, — отмахнулся президент. — Мне доложили, что дар у новой студентки Аусвер такой сильный, что на всех хватит.
— Поэтому я и не спешу, — процедил Бенжамин. — Я давно мог затребовать её в «Преторий», пользуясь правом куратора Аусвер.
— И что же тебя останавливает? — хитро прищурился президент.
— Только одно: благо Триума.
— Вот как?
— Да, я считаю, что живой и с минимальным вмешательством в дар она принесёт большую пользу нашему государству.
