— Ну… это вряд ли! — хохотнул он.
— Так… колись, интриган начинающий, чем ты ее отшил? — сервируя стол, приготовилась я к его исповеди.
— Ну уж нет, давай вначале ты, женщин положено вперед пропускать, — сделав театральную паузу и посмотрев на меня с хитрецой, выдал: — во всем. Так что, сестренка, начинай каяться. Обещаю только по-братски пожурить.
— Совести у тебя нет! — изобразила обиду.
— Разумеется, она у меня в банке, с собой носить опасаюсь, вдруг украдут, времена нынче неспокойные, бабы ушлые, — развеселился он, разливая вино.
Как же мне с ним хорошо! Всегда можно поделиться наболевшим! Повезет его жене, моя сводная сестра не в счет. Я уверена, его избранница будет купаться в любви и заботе.
Поведала другу кратко о том, что было, и этого достаточно, чтобы Мишка начал возмущаться. Надо отдать должное, ворчал он полчаса. Учитывая смысл информации, это вообще ни о чем. Наверное, на него подействовала новость, что плешивый не был моим любовником, иначе бы получасовым выносом мозга я не отделалась.
— Зараза ты, Люда! Я ведь весь извелся, но, помня о данном обещании ни при каких условиях не мешать устраивать личную жизнь, сдерживался. Но чего мне это стоило…
Действительно, был у нас с ним уговор, чтобы он не вмешивался. А случилось это после того, как мой не в меру заботливый друг избил гада, который вздумал меня лапать. Парень хоть и сволочью был, но свою вину признал и не стал рассказывать, кто его так разукрасил. Я тогда сильно испугалась за друга, в котором проснулся разъяренный гризли, и за парня, которого он мутузил. После произошедшего мы с Мишей не разговаривали очень долго. Но в итоге я все-таки сменила гнев на милость, взяв с него обещание, что он никогда не будет вмешиваться. Кто знает, может, мне парень понравится, а Мишутка не одобрит его, тогда разборок не избежать. После этого он согласился, но стал обучать меня самообороне, мотивируя тем, что так ему будет спокойнее.
— Миш, а ты чего с ней не развелся после того, как она потеряла вашего ребенка? — я перешла к допросу.
— Люд, как ни прискорбно признавать, но нас одурачили: не было никакой беременности.
Вот это новость! Хотя я догадывалась.
— Давно узнал?
— Пять месяцев назад она напилась и завалилась ко мне в комнату с намерением заставить выполнить супружеский долг, — усмехнувшись, он пригубил вина.
— И как, настояла?
— Шутишь? — изумленно посмотрел он на меня, и я пожала плечами, мол, а что тут такого, она же твоя жена. После моего невинного жеста в Мишутке проснулся разъяренный медведь, которого он всегда умело прятал. — Люд, ты за кого меня принимаешь?! Как ты могла подумать, что я эту тварь к себе в постель пущу! Ты забыла? Я женился только из-за ее беременности!
