– Да, я несколько полноват, – признал тот.
– Так это правда, денег у тебя нет?
– Нет, – вздохнул Феллоуби.
– Так что, тебя уже дожидается жареный молочный поросенок на улице Сент-Оноре? – продолжал Трент.
– Что? – промямлил Феллоуби.
– Так я и думал. Я не меньше дюжины раз видел, как ты воздаешь должное молочному поросенку.
Затем, рассмеявшись, он вручил Феллоуби сверток с 20 франками.
– Если пустишь эти деньги на роскошества, будешь питаться запасами собственной плоти, – примолвил он.
И подошел к умывальнику, где сидел Уэст, чтобы помочь тому перебинтовать руку.
– Помнишь, вчера я оставил вас с Брейтом, чтобы отвезти цыпленка Колетте… – сказал Уэст.
– Цыпленка! Боже! – простонал Феллоуби.
– Цыпленка, – повторил Уэст, наслаждаясь страданиями толстяка, – я… в общем… все изменилось. Мы с Колетт должны пожениться…
– И что было с цыпленком? – простонал Феллоуби.
– Заткнись ты уже, – засмеялся Трент и, взяв Уэста под руку, направился к лестнице.
– Бедняжка, – сказал Уэст, – только подумай, ни щепки дров целую неделю, и ничего не сказала мне. Думала, что дрова нужны мне для обжига глины. Черт, когда я это узнал, разбил ухмыляющуюся глиняную нимфу на куски, остальные пусть замерзнут или повесятся! – Помолчав, он робко добавил: – Будешь спускаться, зайди, поздоровайся с ней. Это квартира 17.
– Хорошо, – сказал Трент и тихо вышел, прикрыв за собой дверь. Он остановился на третьей лестничной площадке, зажег спичку, просмотрел номера на грязных дверях и постучал в номер 17.
– C'est toi Georges?[43]
Дверь открылась.
– О, простите, мсье Джек, я думала, что это мсье Уэст, – с этими словами девушка мучительно покраснела. – О, я вижу, вы уже слышали… Большое спасибо за пожелания. Мы очень любим друг друга, и я так хочу увидеть Сильвию, рассказать ей и…
– И что же? – улыбнулся Трент.
– Я очень счастлива, – вздохнула она.
– Он прекрасный человек, – ответил Трент и весело добавил: – А приходите с Джорджем сегодня к нам пообедать. Будет скромное угощение, ведь завтра у Сильвии день рождения. Ей исполнится девятнадцать. Я пригласил Торна, и Герналеки приедут с кузиной Одиль. Феллоуби обещал не приводить никого, кроме себя.
Девушка застенчиво приняла приглашение, передала тысячу приветов Сильвии, и он распрощался, пожелав ей спокойной ночи.
Почти бегом, потому что было очень холодно, он перешел Рю-де-Лалюн и вышел на Рю-де-Сен. Ранняя зимняя ночь наступила почти без предупреждения, небо было ясным, мириады звезд мерцали среди облаков. Шла яростная бомбардировка. Раскаты прусских пушек перемежались с глухими ударами артиллерии с горы Мон-Валерьен. Снаряды, пролетая, оставляли в небе следы, словно падающие звезды. Он обернулся и увидел над горизонтом синие и красные ракеты форта Исси. Северная крепость полыхала как костер.
