— Я ее случайно толкнула, — сказала она.
— Как можно человека толкнуть случайно? — с сомнением спросила Рода.
— Меня кто-то сзади толкнул. Всем же хотелось посмотреть, что там такое.
— И никто не заметил, что Мируша упала? — спросила Рода.
— А чего в этом такого? — невинно спросила Липа. — Ее все равно никто не любил.
— И не нравилась она никому! Ведьма ведь, — сказала Лила. — Даже воевода так говорил.
Борис после ее слов чуть не поперхнулся. Открыл глаза и посмотрел на трех девушек и Роду, которые сидели чуть в стороне от него и словно не замечали. Он поймал укоризненный взгляд Роды, что так и говорил о его вине в дурости девушек.
— Что стало с Мирушей? — спросил он. Ника испуганно прикрыла рот ладошкой.
— Не знаю. Сегодня такие страхи были…
— Где все это случилось? — тихо спросил он, но Ника почему-то испугалась. И другие прекратили разговоры. Посмотрели на них.
— Рядом с воротами. С правой стороны, где колокол, — ответила Ника.
— И никто из вас не пошел оказать ей помощь?
— Так она же улетела, — ответила Липа.
— Ее видели на метле. Она сделала круг над крепостью и полетела к уродам, — добавила Лила.
— Мне все это напоминает одну старую историю. Может знаешь ее, Борис? — спокойно сказала Рода. — «Айвенго» Вольтера Скотта. Когда один рыцарь поймал девушку и хотел от нее добиться любви. Она хотела прыгнуть с башни, в которой ее держал этот рыцарь. Потом когда был суд, ее судили как колдунью. Нашлись те, кто рассказал как она на метле вокруг башни облетела и назад в окошко залетела. Колдунья. А девушка пыталась всего лишь спастись от насильника.
— Ты эти сказки чернушкам рассказывай, — сказал Борис. Он допил чай, который показался горьким и ушел с кухни.
Было желание велеть открыть ворота и пойти ее искать. Только толку от этого не было. Выпал снег. Сколько прошло времени с того момента, когда ее столкнули? Почти сутки. Если она не погибла во время падения, то замерзла. Неприятное чувство поселилось в душе. Вина? Она ему не нравилась. Страшная и наглая. Он думал, что она может знать какие-то заговоры, чтоб расположить к себе людей. Обычно такие люди могли вызывать жалость или неприязнь, но при общение с ней приходило доверие. Для Бориса, который тяжело сходился с людьми, это все было колдовством. Вызывало настороженность.
Теперь Мируши больше не было. Весий, когда узнает, будет в бешенстве. И его обвинит. Но не может человек быть таким… А какой она была? Доброй? Бескорыстной? Веселой? Он попытался вспомнить хоть миг, когда видел бы ее грустной. Злой? Да. Бросающей вызов и не унывающей.
