Он говорил спокойно и вроде даже равнодушно, вот только в черных глазах невозможно было разглядеть эмоции, залегшие морщины как будто тоже не выражали ничего. Ничего, кроме горечи.
Раун смог только склонить голову и поджать губы.
— А теперь ты просишь моей помощи?
Ворон кивнул, не поднимая головы.
— А ты поверишь моим словам? Поверишь? Лучше всех зная, как я проводил часы у клетки Химари, преступницы, убийцы, шисаи. Поверишь? Прекрасно помня, что это от ее яда ты чуть не умер, а поспособствовал этому именно я, воткнув ее иглы тебе в горло. Поверишь? — его голос был ровным, но Рауну казалось, что он кричал, до того больно и невыносимо слова били по ушам. — Зная, что я все архивы кошек перерыл в войну, почти каждого шисаи допросил, как мог. Поверишь?
— Только вам и поверю, — Раун провел рукой по шее, но от того ранения не осталось даже шрамов. — Я уже давно решил, что если вы поступили неправильно, а Изабель вас не казнила, это значит всего лишь, что что-то неправильно понял я. Так проще, — и спокойно взглянул императору в глаза.
Лион хмыкнул, аккуратно налил кофе в черную чашку, повторил специи, а затем полез в ящик стола.
— Тогда спрашивай о шисаи, — достал старую флягу и разбавил кофе. Терпкий запах коньяка тут же разлился по кабинету, навевая воспоминания.
— Не о шисаи. Я хотел спросить о Самсавеиле. Верховный Жрец по-своему трактовал мне фрески на стенах храма, но я не уверен, что то же самое подразумевали сами кошки, — Раун пошевелил рукой, подыскивая нужные слова. Так сразу. Он поверить не мог, что император согласится. Что он просто согласится! Даже после этих слов. Даже после всего, что было.
— Чем тебя смутила трактовка? — Лион неторопливо положил флягу на стол и поднял чашку с кофе.
— Тем, что она не вяжется с фресками. А фрески не вяжутся с тем, чему меня учили со скамьи Имагинем Деи, вот в чем проблема, — Раун развел руками.
— Что знаешь ты? — император пригубил напиток и, подумав, добавил еще специй.
— Меня учили, что мир и людей создал бог. Но люди были глупы и беспомощны. Они не могли даже общаться с богом. Тогда он послал серафима — Самсавеила. Он подарил самым достойным из людей крылья, он рассказал им, как устроен мир и как в нем быть счастливыми. Эти ангелы разошлись по всей империи и действительно пытались учить, передавать волю бога. Но им не поверили, — Раун поднял глаза на императора, пытаясь уловить хоть взглядом, где же кроется ложь. Но тот не выдал этого ничем, молча вертел кофейную чашку в пальцах, изредка делая маленький глоток. Раун продолжал. — И тогда бог наказал невежд, обратив их в зверей. Люди испугались и поняли, что ангелы им не соврали, и тогда они снова стали собой. Почти все. Некоторые так и живут зверьми из поколения в поколение. Остальные же так и не остались наполовину людьми, наполовину животными.
