Провидица села перед ним за стол и понуро опустила плечи.
— С Евой вряд ли кто сравнится, это правда, — грустно отозвалась она, пряча глаза. — После нее таких провидиц больше не рождалось. Но я могу еще попробовать что-то рассмотреть, милостивый господин.
— Нет-нет, не стоит, — Нойко торопливо подорвался со своего места и, скрипя зубами, выпрямился, от долгого сидения все тело ломило. Хотел было сказать, что еще часов шесть он не выдержит, но пожалел паучиху, вряд ли он первым напоминал ей, что была когда-то провидица талантливее ее. — Море, да? Точно море?
— Точно, — кивнула она и улыбнулась.
— А Люцифера там живет где? Вот прямо у самого моря?
— Кто, простите? — растерялась она. — Вы спрашивали, где ваша мать. Я не понимаю.
Нойко представил, как еще до следующего утра она будет конкретизировать свои поиски, а он задавать все более детальные вопросы, и едва не взвыл. Нет уж! Мама кто? Люцифера. Мама где? У моря. Все сходится. И пусть Кирана подавится своим враньем, жива она, живее всех живых. А значит, он ее найдет. Подумаешь, море. Подумаешь, вся империя посреди моря.
— А там были скалы или вот прям берег? — осторожно уточнил он снова, боясь, что это потребует повторного гадания.
— Ну как. Ну море. Берег. Пирс. Лодочки. Ну как рисуют, — пожала плечами провидица.
Берег — уже хорошо. Всего лишь край Осьминога, растянувшийся вдоль всей береговой линии. Делов-то! Это как иголку в стоге сена найти. Ночью. Посреди поля с парой сотен этих стогов.
— Спасибо и на этом, — Нойко попятился к двери. — Вы хорошая провидица, правда.
Она изящно сложила на коленях все руки и кивнула.
— Удачи вам в поисках, будущий император. Надеюсь, вы не забудете о моей помощи.
— Не забуду, — кивнул он, закрывая за собой дверь. — Никогда не забуду эти несколько часов без движения, — уже под нос, переведя дух.
— Меняться давай! — звонкий голос за спиной заставил едва не подскочить от неожиданности.
Нойко обернулся, уже заранее готовый к визгу.
Перед ним стояла все та же козочка, с рынка. Синее платьице с белыми оборочками теперь было дополнено белоснежной шерстяной шалью. Девчонка держала перед собой на вытянутых руках корзину с яблоками и явно чего-то ждала.
— Ты о чем, егоза? — хмыкнул он, оглядев ее с ног до головы еще раз. Рожки как рожки, белые кудри по плечам, чуть скрывающие козьи уши, насмешливый взгляд.
— Что тебе не понятно, а? — она топнула копытцем и подбоченилась. — У меня твои яблоки. У тебя мои персики. Я у кукольницы-паучихи их перепутала и не ту корзину взяла.
