Дети Лепрозория | страница 37
Это казалось вечностью! Но на шатком стуле самой лучшей провидицы города Нойко сидел уже пять с лишним часов. Мозг устал думать о заданном вопросе, тело изнывало от одной и той же позы. Крылья повисли, а царственную осанку удавалось сохранить лишь благодаря годам мучений.
Паучиха сосредоточенно водила руками над своим замудренным на вид творением — еще в самом начале, получив вопрос, оплела ладони и пальцы цесаревича паутиной, да покрепче, будто боялась, что убежит. Растянула от запястий нити, подвязала у свечей, выплела крупную паутину, раскапала черный воск на узлах, и теперь только и делала, что бессвязно мычала, водила руками и периодически качала головой. Оставалось только разглядывать ее, но и это утомило на исходе третьего часа. Черное платье в пол, три цветастые шали поверх, совершенно непонятно к чему — паучий домик отлично топился. Разве что можно было разглядывать узоры на платках, пытаясь не уснуть и не уронить голову на горящие свечи и сложную конструкцию из паутины. Рассмотрев их все вдоль и поперек, Нойко даже попытался разгадать секрет прически — черные крупные кудри были собраны странным образом, частично заплетены в косы, частично зализаны, где-то вообще торчком, и как все это держалось — уму непостижимо. Пытался уследить за всеми шестью руками в панцирных перчатках, как и у всех пауков, но запутался и в этом. А время все тянулось, хоть вешайся на этой же паутине со стола.
— Море. Я вижу море, — наконец тихо-тихо прошептала провидица. Ресницы подрагивали, пот ручьями сочился по вискам и щекам.
Нойко недоуменно поднял брови. Паучиха остановилась, опустила руки и открыла глаза.
— Это все? — осторожно спросил он, не решаясь убрать руки.
— Все, — женщина кивнула и вытерла краем шали лицо.
— Я спросил, дословно «где моя мать?», а вы мне сказали — «море»? Это ответ? Она что, утонула?! Или что? — нервно задергался глаз, но цесаревич проигнорировал это.
— Живая, все было цветным, — задумчиво пожевала губами провидица. — Но море — да. Море. Чем не ответ? Где-то рядом с морем, да, — пожала она плечами и принялась распутывать свою конструкцию.
— Где-то рядом с морем, — пробубнил под нос Нойко и глубоко вдохнул, пытаясь унять гнев.
— Что-то не так, цесаревич? — она поддела кончиком пальца паутину на его запястье, вспарывая ее, ногтей у нее, как и у всех пауков, не было, просто пальцы заканчивались острым.
— Да. Немного, — Нойко кивнул и потер освободившиеся ладони. — Когда-то мне гадала Ева, и я думал, что все будет несколько… иначе, прямо скажем.