Принц Бейбой едва не опрокинулся на вторую сторону силуэта, дымно выдохнул, шумно вздохнул, нажал на педаль, и никуда не уехал. Он виновато протёр кожаной рукой очки, поправил шлем и сказал обычным мальчишеским голосом:
— У меня другого лица нет, мы с тобой просто — совсем разные! Прощай, я желаю тебе счастья… Если хочешь, — могу тебя просто освободить, довезу до ближайшего королевства?
— Прощай! — Кружена нежно взмахнула белоснежной ладошкой и быстро скрылась в доме, потому что поначалу всё показалось ей ужасно смешным и несерьёзным, но в её кружевном сердце вдруг тихо зазвенел чарующий волшебный колокольчик неведомого счастья. Она присела на кружевную скамеечку возле окна и весь вечер задумчиво глядела на луну в дымчатой, кружевной косынке.
Принц умчался искать свою принцессу в другое королевство, соседи тихо разошлись по домам, а старый Лео вдруг испугался, что он уже ничего не значит в происходящем вокруг него. Матильда тайно перекрестилась, и тоже загрустила, потому что поняла сегодня: Кружена повзрослела и может так случится… "Нет, нет, никогда!" — всхлипнула женщина и так плотно прикрыла старую неповоротливую входную дверь, что та чуть не потеряла сознание от отсутствия привычного бодрящего сквозняка.
Следующее утро началось, как обычно, с лёгкого завтрака под мелодии "Моё почтенье…". Когда за окном раздался незнакомый, равномерно причмокивающий звук, Лео посмотрел на Матильду, Матильда посмотрела на Кружену, а Кружена тотчас выпорхнула из-за стола и первая оказалась на крыльце, чего раньше никогда не бывало!
У калитки, подбоченясь, стоял невысокий юноша в берете с помпоном. Его абсолютно круглые, крепкие, как копчёные сосиски, ножки упирались в пожухлую траву перед калиткой, а длинные волосы монолитной волной плавно переходили в округлые плечи. Невыразительная одежда юноши составляла единое целое с его телом и отличалась только цветом и некоторой выпуклостью форм.
— Здравствуй, прекрасная принцесса! — яркие губы юноши задвигались, но при этом фиолетовые глаза, курносый нос и сиреневые щёки оставались неподвижны, а голос напоминал утробный звук плохо накачанного резинового мячика. — Меня зовут Ван-Дутыш, и я согласен на тебе жениться! В моём королевстве Гуммландии, — Ван-Дутыш попытался наклонить голову с беретом, но она тотчас упруго поднялась и даже слегка задрожала на круглой шее, — тебе не будет скучно и вредно: мы постоянно качаемся свежим воздухом и целыми днями свободно пружинимся на природе.
