Прошло время, и он снова согрелся, а с теплом вернулась и сонливость. Проваливаясь в блаженный сон без сновидений, он резко очнулся.
Это был не сон. Звук доносился из темноты внизу.
Обычно во сне с угрозами бороться сложнее, чем наяву, поскольку их очертания неясны и устрашающи. Но иногда даже кошмар не сравнится с жестокой ясностью факта. Человеку может сниться удар ножом, и он проснется в холодном поту. Но это ничто по сравнению с реальным ножом.
Едва привстав на колени, Энтони услышал шаги по непокрытой ковром лестнице, ведущей в его комнату.
Он замер. Шаги приближались медленно, но с намеком на спешку, как будто торопливость предполагалась, но не удалась.
В щели под дверью показался свет, и кто-то начал дергать дверную ручку.
— Да? — надтреснутым голосом сказал Энтони.
Дверь открылась, и кто-то вошел. Дрожащий огонек свечи обрисовал неясный силуэт тети Мэдж.
— Да? — повторил Энтони, когда она не ответила. Он видел, что она дрожит.
— Одевайся, — сказала она. — Оденься. Твой дядя очень болен. Мы хотим, чтобы ты… пошел за доктором Пенроузом.
В полусвете серповидной луны Энтони пробирался по пустынным улицам города. Он был рад, что шел в ином направлении, чем когда бегал за полицией. В четыре утра главные улицы, вероятно, были так же пусты и молчаливы, как и остальные, но воспоминания о них остались.
Патриция, в белой ночной сорочке и халате, спустилась по лестнице вместе с ним.
— Ты помнишь дорогу на могилу моей матери? Выше кладбища к морю ведет переулок. Там четыре дома, доктор Пенроуз живет в последнем. Ты его не пропустишь.
— Дядя Джо…Он…
— Он болен, Энтони. Я в таком ужасе, будто это моя вина. Доктор говорил, ему не следует волноваться.
Энтони поборол застенчивость в достаточной степени, чтобы дотронуться до ее руки.
— Это не твоя вина, нисколечко. Уверен, все будет в порядке. Я побегу со всех ног.
И сейчас он выполнял обещание. Он бежал вверх по холму, бесшумно ступая резиновыми подошвами и судорожно дыша. Он двигался среди теней, то скользя в темноте, то пересекая сверкающие полосы лунного света, расчертившие узкую улицу. Вскоре он достиг Вестерн-Террас, и стало легче. Он начал спускаться к Лебяжьему озеру.
В лунном свете кладбище казалось призрачным и незнакомым. За белыми могильными камнями тянулись черные плащи тени. Будто вверх по холму маршировала армия, армия захватчиков, высадившихся на берег и идущая в атаку на город.
Через каждые несколько ярдов мальчик оглядывался, не идет ли кто за ним. Один раз он остановился и перешел на другую сторону дороги. Но объект, преградивший ему путь, оказался лишь тенью уродливого боярышника.
