Багряные губы изогнулись чуть насмешливо.
Выше погладь, чуть ли не с мольбой подумал Свальд. Выше, ну?
– Последний раз… – тихо уронила Нида.
И ладони её пустились в обратный путь – от бугра на штанах к коленям. А он чуть не дернулся следом. Но все-таки сдержался. Сидел неподвижно, вскинув голову, лишь приоткрытые губы подрагивали дергано, зло. Не улыбка, и не ухмылка…
– Я твоим ласкам радовалась в тот день, когда в Йорингард приплыла Брегга, – договорила Нида.
А потом взялась за кожаные шнуры на егo сапоге.
– Это-то к чему? – выдавил Свальд.
И ощутил, как её руки стаскивают обувку. Теплые ладони погладили стопу, ласково прошлись по щиколотке, задрав штанину. Это было хорошо. Но ещё лучше было бы, погладь она в другом месте. Все-таки зря он остановил Ниду, когда та ухватилась за завязки штанов…
А прежде любая надоедала через месяц, мелькнуло у него. Самое большее через два. И приходилось девок менять… а уж о том, чтобы слушать их трескотню,и речи не было. Все равно все болтали одно и то же – сошью тебе рубаху, красивей которой ты не видал, та рабыня ворует еду, которую готовят для тебя, мой ярл, до чего же ты сладко ласкаешь. А следом ныли – не хочу с тобой расставаться, без тебя мне не жить. И приходилось девок затыкать.
Но с Нидой он спал всю зиму – и снова её хотел. Скучно с ней не было. Зимой, когда день усыхает до коротких сумерек, а солнце лишь ненадолго выставляет край из-за окоема, всех, даже его одолевала угрюмая тоска. Но этой зимой он не тосковал…
– Это я к тому, что с того дня прошло почти полмесяца, – негромко сказала Нида, берясь за второй сапог. Добавила вдруг : – Я соскучилась по тебе, Свальд. И по тебе,и по ласкам твоим.
Лицо её было серьезным. Волосы рассыпались по плечам. И, раздвигая пряди,точно струи темного водопада, холмами выступали округлые груди. Окровавленная рубаха облепляла их по–прежнему. Двумя ягодами торчали под тканью соски, ждущие только его рук…
Все-таки придется потерпеть еще немного, с сожалением подумал Свальд. Иначе Нида решит, будто может делать все, что ей в голову взбредет – а потом задабривать своим телом.
Он потянулся вперед, наклонился. Снова ощутил её выдохи на коже лица, сказал насмешливо:
– Думается мне, ваши мужики не зря в первую ночь ставят своих жен на колени. Послушанию учат, ведь так? Как я их понимаю. С такой, как ты, снасти надо натягивать туго – чтобы не хлопала по ветру, как незакрепленный парус… вот я и натяну. И узлом закреплю. На колени, Нида. Думаешь, присела тут – и смогла меня обмануть? Нет, все будет так, как в ваших краях. А выкинешь что-нибудь снова – прилюдно заставлю себя разувать. За унижение заплачу унижением. И пусть потом над тобой потешается весь Нартвегр. На колени.
