Миша-Майк радовался, что ни слова неправды ему родителям не пришлось говорить. Он очень не любил их обманывать!
В девять часов он залез в спальный мешок и сделал вид, что уснул.
Родители только в десять улеглись.
— Ты заметила, как повзрослел наш сын? — сказал папа.
— Вырос... — отозвалась мама.
— Да, конечно! Но я не об этом. Он сосредоточен, размышляет, какие-то проблемы решает...
— В этом возрасте день как год — столько впечатлений... И вообще, жизнь очень быстрая стала!.. — вздохнула мама.
Миша-Майк еле дождался, когда они, наконец, перестали разговаривать и покрепче уснули.
Он вылез из спального мешка и спустился во двор: еще с вечера он незаметно лестницу к террасе приставил.
Том приехал ровно в одиннадцать.
— Пришлось Джессике сказать, что у меня срочная работа, — огорчался Том. — Не мог же я объявить, что еду посмотреть привидение?
— Я тебя понимаю! — вздохнул Миша-Майк.
И, крадучись, как краснокожие охотники-индейцы, которые когда-то давным-давно хозяйничали на этой земле, когда никаких еще ни белых, ни черных в Америке не было, Том и Миша-Майк обошли вокруг дома и уселись на огромный, плоский валун над ручьем.
— Это время года у нас называется индейское лето, — вдруг сказал Том.
— Почему? — удивился Миша-Майк.
— А посмотри, какие красные листья у дубов, какие золотые и красные стоят осины и клены... И тепло, как летом. Потрогай камень, он же теплый, нагрелся днем от солнца, хоть и октябрь на дворе...
— Папа говорит, здесь долго тепло, потому что мы на широте Стамбула живем.
— Возможно, — отозвался Том.
***
Луна была такая же огромная и круглая, как и тогда, когда впервые он и Джейн выбежали на лужайку. Было все видно, как днем, хоть иголки собирай, как мама любила говорить.
Ручей так же весело бежал по камушкам, и журчал, и звенел, как и тогда, когда они с Джейн шалили и брызгались.
Том и Миша-Майк молчали, слушали ночь, и волновались, когда же, наконец, появится Джейн-привидение...
Они видели, как рыжая лиса мышковала поблизости.
Слушали, как ночные птицы кричат.
Они замерли на своем валуне, чтоб не спугнуть оленей, которые пришли к ручью воду пить.
И маленький смешной олененок был с ними...
— Ну, где же твое привидение, Майк? — наконец спросил Том. — Тебе, наверное, просто почудилось?
Этого-то мальчик и боялся больше всего.
— Честное слово — не почудилось!
— Я не верю... — начал Том.
— Верите — не верите, а вот она — я!
Джейн крутнулась на одной ножке, и длинное голубое платье ее колоколом поднялось.
