А здесь только свистел ветер, да лениво чирикали какие-то невидимые птички. А ведь путники уже почти добрались до городских ворот. Стал виден большой чёрный щит над воротами, вроде того, на дорожном знаке. Только на этом холмы выглядели выпуклыми, а лучи светила — золотыми. И ещё тут имелся девиз, который прочитал кот: «Трихолм — три пути к удаче».
— Удача — капризная кошка, — мурлыкнул кот.
— Смотрите, — Четырёхпалый остановился и указал направо. — Это же как могилы, только большие.
Все остановились, рассматривая то, что показал мальчик. Часть пшеничного поля сжали, но срезанные колосья не забрали, а просто бросили на землю. Посреди освобождённого пространства возвышались четыре, явно недавно насыпанных, земляных холма. Кроме того, в земле чернели ещё две большие глубокие ямы.
— Могильники, — Волк фыркнул. — Такие роют во время войны и если в городе приключилась…
— Эпидемия, — закончил кот. — Ну что же, теперь всё сходится.
— Что сходится? — не понял Рябой. — Так что, стоит нам идти дальше?
Кот открыл было рот, но ответить не успел. Большие окованные металлом городские ворота внезапно громко заскрипели и начали медленно подниматься. Послышались отрывистые возгласы, напоминающие армейские команды. Чуть позже стало ясно, что так оно и есть.
Ворота поднялись и из города выступила процессия из пяти десятков лошадей, впряжённых в длинные узкие повозки. На каждой лежало не меньше десятка продолговатых свёртков, в которых угадывались человеческие тела. Было вполне очевидно, какой груз везут лошади.
Печальный караван сопровождали солдаты в лёгких доспехах. У каждого на поясе вместо привычного оружия висело что-то вроде факела, а лица всех воинов скрывались под матерчатыми масками. Впереди отряда шагал коренастый широкоплечий мужчина с лысой головой и длинными вислыми усами. Судя по тому, что доспехи усача отличались от остальных — это был какой-то начальник.
Ошарашенный появлением жуткого каравана Рябой не сразу сообразил, что их четвероногие друзья куда-то исчезли. Судя по тому, что слева от дороги колосья пшеницы качались не по ветру, Волк и Одноухий спрятались именно там.
Кони свернули с дороги, направляясь к ещё пустым ямам. Шедший впереди усач провёл ладонью по лысине и размашистым шагом направился к незадачливым путешественникам. Рыжий немедленно спрятался за Хвост, а Четырёхпалый ощутил, что его знобит пуще прежнего.
— Эй, крысята, какого чёрта тут забыли? — усач говорил, растягивая слова, как это делают все южане. — Валите прочь: в город хода нет.
