На рассвете они принялись стучать в дверь, призывая поторопиться, если он в самом деле собирается умереть с честью. Ничему больше не удивляясь, но и не боясь окончательного расчета, так как за эту долгую ночь ему удалось —в миг величайшего отчаянья — найти спасительный выход, господин Голужа лежал, неподвижный и спокойный, не издавая ни звука. Ему даже забавно было слушать, как они гадали, не сбежал ли он через дымоход или не повесился ли на люстре. И лишь когда они принялись ломать замок, он недовольно крикнул:
— Стыдитесь, вы даже в последний раз не даете в всласть поспать.
В коридоре воцарилось молчание. Потом чей-то ласковый голос не без усилий произнес:
— Пожалуйста, пожалуйста, господин Голужа. Мы подождем вас, сколько будет нужно.
Разумеется, он вовсе не собирался спать, однако и выходить не торопился. Он долго брился, стараясь не порезаться. С еще большим тщанием одевался — заботясь о том, чтобы цвет сорочки, галстука и носок подходили к его лучшему светло-синему костюму. Затем, любуясь собою, постоял перед большим зеркалом, словно ему предстояло отправиться на свадьбу или на какое-нибудь важное торжество. Впрочем, страха он не испытывал: у него были два пути спасения, любой из которых — одинаково просто — сохранял ему жизнь и уже приобретенную репутацию. «Если же оба сорвутся, то придется рассчитывать на ноги,— шептал он,— и тогда поглядим, кто быстрее: мой страх или их злоба». Довольный тем, как он все ловко обдумал и рассчитал, он принялся даже насвистывать. Потом решительно повернул ключ и настежь распахнул дверь, решив не мешкая использовать первый и самый верный способ спасения.
— Эге, да вы уж готовы, — радостно загомонили семеро его вчерашних посетителей.
— Я всегда готов, ибо смерть — мое истинное предопределение,— отвечал он.— Но, к сожалению, нам придется все перенести.
— Зачем же, ведь мы отлично обо всем договорились. И, кроме того, народ собрался на мосту.
— Именно поэтому, — усмехнулся он, поглаживая двумя пожелтевшими от никотина пальцами свои тонкие, похожие на пиявки усы. — Среди народа, вполне естественно, окажутся также представители местных властей, а любая власть — в том числе и ваша — в соответствий с законом обязана воспрепятствовать тому, кто собирается наложить руки на себя или на кого-либо другого, безразлично!
— Об этом не беспокоитесь, господин Голужа: представители власти рано утром отправились на лыжную прогулку.
— Какая счастливая случайность! — поперхнулся он.— Почему? Они намеренно удалились, чтобы не мешать вам.
