После ужина в компании Марьяна хотелось убить его еще сильней. Дворцовый оборванец сидел с таким самодовольным видом, что кулаки чесались стереть его ухмылку. Пользы это не принесет, но настроение мне улучшит. Как говорили советники: дипломатия — не мой конек. Я — воин и стратег, а не мастер раздражать окружающих одним своим присутствием.
Решил поплавать, чтобы снять напряжение. Хотя был более приятный способ расслабиться, но после внимание двух дюжин невест от женщин воротило. Слуги знали, что я прихожу сюда купаться, и всегда вода в бассейне была подогретой, а полотенце ждало на лежаке.
Но в этот раз я почувствовал неладное — кто-то притаился в воде. Я был готов отразить любое нападение, но наемник медлил, хотя я предоставил ему достаточно возможностей для покушения.
Прыгнул в воду и увидел из глубины, как наглец удирает. Подплыл и схватил его за ногу, потянул на дно и только тут рассмотрел, что это девушка, и она абсолютно голая. Отпустил ее и поднялся вместе с ней на поверхность.
— Так-так-так, и что же за рыбка мне попалась?
Софи перепугано смотрела на меня. Они либо правда не знала о том, что я буду здесь, либо искусно играла простушку.
— Я случайно… не знала, что вы тут…
Девушка держалась рукой за край бассейна, прячась по шею под водой.
— Неужели? Ты сомнамбула и гуляешь голая по ночам? — пошутил я, но Софи не заметила иронии.
— Нет. Я вышла из комнаты, на меня напал туман, и платье истлело. Я не смогла попасть в комнату, побежала и нашла это место, — затараторила, а я с каждой секундой убеждался, что она самая талантливая актриса из всех, что я видел.
— Софи, не ломай комедию. Мы оба знаем, зачем ты здесь.
Она удивленно посмотрела на меня, будто не догадалась, о чем я. Странно, обычно после разоблачения девушки сами вешались мне на шею, но Софи предпочла гнуть линию недотроги до конца.
Взялся за край бассейна, а второй рукой обхватил ее лицо. Коснулся девичьих губ, аккуратно приоткрывая и проникая внутрь языком. Словно преодолевая робость, Софи не сразу ответила на поцелуй, но чем дольше мы целовались, тем сильнее ощущал нараставшее в ней желание.
Дыхание Софи становилось тяжелым и прерывистым. Я крал ее воздух, делая касание наших языков еще откровенней. Прижался к ней, и мне до одури захотелось намотать белые волосы на кулак, почувствовать жар ее тела, услышать, как в эйфории она будет выкрикивать мое имя.
Провел рукой по ее шее — Софи дернулась, задрожала и вырвалась из моих объятий. С глазами-блюдцами пробиралась к ступенькам. Ее как подменили: из соблазнительной женщины она превратилась в затравленного зверя.
