Отплевавшись и утерев порванным рукавом рубашки лицо, охотник кое-как сел и мрачно оценил ситуацию. Диспозиция сложилась — тухлее некуда. Вот уходящий ввысь журчащий водопад высотой футов двадцать, откуда он так замечательно сверзился. Вот заводь с плавающими по поверхности водными растениями и прибрежной осокой, убегающая вдаль речка, болотистая полянка и подступающий лес. Вот он сам, изрядно побитый о камни и мучимый накатывающей тошнотой... без пояса с револьверами, будь оно все неладно.
Таульгар махнул рукой в сторону старикана, надеясь, что тот догадается прикрыть болтливую пасть хоть на пару мгновений, и устремил взгляд на хумансоо:
— Да, но сейчас не очень хорошо. Много воды и шума. Он бродит где-то поблизости.
Происходящее до крайности напоминало очередное деловое совещание с десятниками шахтерских бригад. Только проводимое не в умиротворяющей прохладе Малого Дома, а на оглушающей уличной жаре. Да еще с участием лаймера. При обычных обстоятельствах туземца никогда бы не допустили в общество существ с подтвержденной высокой степенью Индекса Разумности. Теперь крайне самодовольный Рафихаши восседал на хлипком табурете, помахивая палкой. Высохшие зерна в раскрашенных стручках звонко шелестели. Солнце выбивало ослепительно яркие искры из украшений в волосах хумансоо. Не хватало только прохладительных напитков и прислуги с большим зонтиком и опахалом.
Растопырив лапы и балансируя на теле лежавшей навзничь Фелиции, маленький альяс пронзительно зашипел. Панцирь у него был маслянисто-черный, с отливом в глубокий синий оттенок, именуемый среди хумансоо фталоцианином. Быстрый, как атакующая змея, звереныш сделал мгновенный выпад головой в сторону протянутой руки охотника, разминувшись с целью на считанную долю дюйма. Свалившись вниз, тварь на мгновение замерла, касаясь вытянутой мордой гладкой щеки автоматона. Блестящие зрачки Фелиции померкли, неотрывно созерцая недоступную точку, где сходятся все горизонты.
— С них станется. Вот прикончат украденную порцию и вернутся за новой.
— Сейчас, — охотник прислушался к незнакомому пробуждающемуся лесу, всей глубиной легких втягивая тысячи его запахов. Вонь прелой древесины, прохладная свежесть юной листвы, гниловато-сладостный привкус опадающих и распускающихся цветов, липкая зрелость фруктов и головокружительная круговерть ароматов местного зверья. Он очень удивился, выяснив, что люди с иных планет просто-напросто не способны вобрать в себя и безошибочно распознать пестрое многообразие мира. К тому времени Сайнжа на собственном невеселом опыте выяснил: не стоит посвящать других хумансоо в тайны особенностей уроженцев Найхави. Выслушивая удивленные и настойчивые расспросы, как ему удается столь безошибочно определять направление движения путающей следы добычи, он научился загадочно отмалчиваться либо ссылаться на охотничьи приемы, передаваемые под большим секретом из поколения в поколение.
