Эмиль отодвигается еще дальше и принимает такую же позу, как и я. Да, костюм ему не жалко. Его взгляд мечется по комнате. Я понимаю, что никогда прежде он не попадал в ситуацию, когда полностью теряет контроль над чем-то очень важным. Наблюдая за ним, чувствую, как у меня сжимается сердце.
Вспоминаются бредовые образы, посетившие меня вчера, пока я стояла на мосту, и слова сами срываются с губ:
— Очаровательно! — мягким голосом произношу я, однако интонации не могут сбить с толку сотрудника особого отдела полиции.
— Далия.
— Вот тут, — указываю пальцем на то место, где была рана.
— Я давно не видела родителей, — произношу как можно более безразличным тоном.
— Да-а-а… — тянет он, прищурившись, — тут я тебя поддержу.
— Уже, — хмуро отвечает господин Лазарий.
— Всего доброго, — коротко бросаю охранникам перед выходом, стараясь не обращать внимания на их изумленные взгляды. Да, я собираюсь выйти на улицу без пальто! Да, я знаю — температура там ниже нуля, но можно подумать, это как-то отразиться на моем здоровье!
— И я вас приветствую, госпожа Далия. Что за странные вопросы вы задаете? Разве вы забыли, что у вас сегодня экзамен?
— Скажу, если ты так настаиваешь, — соглашается Вела, однако вместо того, чтобы развивать свою мысль дальше, она замолкает. Мне приходится ее окликнуть.
— Мельвы, — коротко поясняет господин Лит своему коллеге, заводя меня за импровизированную перегородку и жестом предлагая присесть.
Девушка вскидывает голову, но встретившись со мной взглядом, отворачивается и краснеет. Разумеется, она молчит.
— Все, как ты любишь, о кулинарии.
— Забавно, я всегда думала, что нужно быть приятной в общении.
В записке? Я возвращаюсь к букету и обнаруживаю небольшую карточку из плотного снежно-белого картона.
— Где ты провел ночь?
— Говори же! — настаивает девушка, именно эта настойчивость вызывает недоумение и настороженность.
— А у тебя случайно нет какой-нибудь настойки, чтобы сбить жар?
— Да, госпожа, — отвечает девушка.
— Считай, что в моих комнатах ты сегодня уже убралась, — голос Эмиля лишен каких-либо эмоций.
Он вновь заставляет почувствовать себя растерянной. До чего же странная у него манера говорить! Совершенно не понятно, то ли он издевается, то ли шутит. Или это, действительно, правда. Думать об этом — бесполезное занятие, лучше займусь обувью. Я наклоняюсь к шнуровке сапога.
— Я… да, сбежала. Можно и так сказать. — Она еле заметно улыбается. — Только меня очень быстро нашли. — Девушка тяжело сглатывает. — Лорд был недоволен, как ты понимаешь. Он меня наказал. И слугу тоже, только по-другому, конечно… и охрану. Мастеру щитов тоже досталось. За компанию, наверное.
