— Джеймс! — обессилено выкрикнул, когда тот сорвался с места, взбираясь по ступенькам вверх.
— Тебя это не касается, — прошипел Джеймс, проходя мимо.
— И тебя это не касается! — дёрнулся он, доставая сигарету. — Хочешь мне помочь, так прекрати тянуть кота за яйца! Мне нужна Даяна и нужна немедленно! Так что или ты привозишь её к Кристоферу, или я сделаю так, что ты уже никогда на свете не сможешь отмыть свою репутацию!
Всего за несколько секунд его подбородок, и грудки, и ворот футболки оказались испачканы в кровь. С Джеймса текло настолько сильно, что не знай я, как это вышло, и вполне серьёзно решил, что его как следует поколотили, сломав нос и выбив зубы.
И даже сейчас он был на сантиметр дальше меня самого. Следил за Джеймсом, готовясь скрутить его, не подпуская к себе ближе положенного.
Что не говори, но такое тупое отрицание проблемы не вызывало у меня ничего, кроме злости! Ведь сейчас Меган была единственным человеком, способным оказать на Джеймса хотя бы какое-нибудь воздействие. Единственным, кто мог помочь мне его спасти.
— На всё от и до. Я хочу знать, какая именно дрянь убивает моего сына.
— Я нуждаюсь в ней, но не имею ни малейшего понятия почему, — плеснул он себе уже третью порцию виски. — Даяна как кошачья мята, от которой я начинаю дуреть. И в тоже время, стоит ею насытиться, мои внутренние демоны впадают в затяжную спячку.
— Добрый, мистер Прайд, — отозвался пожилой врач после небольшой паузы. — Вы ищете что-то конкретное или хотите, чтобы я проверил её на всё, что только можно?
— Ну что, доволен? — прислонился я к дверному косяку, наблюдая за всеми его манипуляциями.
И говорит он это так пусто и холодно, как бесчувственное чудовище или настоящий психопат. Он здесь рядом. Его истощённое тело всего в нескольких сантиметрах от меня, но в этом теле нет души. Я не чувствую её присутствия.
Сделав пару крепких затяжек, я достал телефон и набрал номер Меган. Я знал, что на этот раз она в любом случае возьмёт трубку. Знал, что она ждет, что ей позвонит один из нас.
Его эмоции были настолько же чистыми и разрушительными, как пламя. Он сжигал себя изнутри. Наполнялся порохом и нитроглицерином, превращаясь в бомбу замедленного действия. И если это на самом деле было любовью, то самой чудовищной и самой разрушительной из всего, что я видел…
Хруст собственных костяшек показался каким-то ненастоящим. Словно кто-то неподалёку от меня наступил на фисташку. Удивительно, но я даже не почувствовал боли. Пальцы слегка подрагивали, кожа начала кровоточить, но как бы сильно я не пытался ощутить хоть что-то, отдалённо напоминающее боль, в голове была пустота.
