Сосновый лес с кружащейся в воздухе тончайшей шелухой коры и сухими иглами пронизывался теплыми солнечными лучами. Меж деревьев рос мох, порхали белые и желтые бабочки, двигались рыжие муравьи, темнели бархатистые шляпки толстых боровиков. Низко, тяжело прошуршал черный дятел, пересекая пространство. Стукнулась о стекло медная ящерица.
— Нет, нельзя, — ответил рабочий слева.
— А почему? — спросил всадник.
— Нельзя, — ответил правый рабочий, кивнул левому и они поспешили прочь.
— Вот это я называю резонным, и точным по смыслу, — сказал всадник.
Лошадь не поняла в чем здесь смысл, но сказала:
— А я это совсем никак не называю. Откуда мне знать как это действительно называется? Я ведь не пытаюсь сочинять названия, и к тому же мне неинтересно обладать пытливым умом. Я лично ни к кому не обращаюсь, чтобы выяснить, что на мне написано.
— Ключ на дренаж, — сказал всадник.
Лошадь закрыла глаза, распрямила хвост и устремилась в вышину. Сначала медленно и тяжело, потом все быстрее и быстрее.
— Поехали, — радостно заметил всадник.
Он подумал еще, что оставил до всех небес. Там, где он блуждал в безлошадном состоянии, и не ведал, что творит. Там, где он годами читал единственную книгу и не знал о других.
Четвертое небо было крайне холодным и всюду торчали торосы и корабли, а на пятом было столько народу, что не то что было негде упасть, а и дышать было нечем. Четвертое небо они проскочили сразу, а на пятом лошади пришлось поджать крылья, чтобы не помялись. Толпа ворочалась как спящий тюлень. У многих людей были ножницы и они ими постоянно что-нибудь друг у друга отрезали. То кусочки одежды, то волосы, иногда даже мочки ушей или ногти. Ножницы у большинства были маленькие и вреда от них было мало.
К лошади тоже подступили.
— Крылья вам надо подрезать, — сказали слева.
— Нет уж, — ответила лошадь. — Не надо.
Удалось взлететь только благодаря тому, что всадник схватил лошадь за гриву и с усилием вытащил ее из толчеи.
На шестом всадник и лошадь дружно и судорожно вздохнули.
— Ну и… — осекся всадник.
Перед ними была самая крупная библиотека из мыслимых.
Всадник резво соскочил с лошади и со всех ног кинулся к ближайшей полке. Пол под ним едва не дымился. Волосы полоскались на ветру как флаг на торпедном катере, несущемся по волнам навстречу врагу.
Он приник к полкам и жадно вчитывался в названия, уходя все больше и больше. Удаляясь все дальше и дальше. Сначала еще слышны были его вкрадчивые шаги в дебрях литературы. Постепенно шаги отдалились и о всаднике осталось лишь понятие.
