Приблизились к часовне всех богов. Сразу за красноватым вытянутым строением, на пороге которого до сих пор лежали охапки пожухлых полевых цветов, обнаружилась неприметная дырка между прутьями в ограде кладбища. Мы быстро пролезли сквозь нее, пачкая одежду налипшей на ограду грязью.
Мы вышли к извилистым толстым корням, которые от начала леса доходили прямо до ограды. Луна хорошо освещала пространство перед нами, но светлая полоса быстро утопала в абсолютной черноте леса.
И это несмотря на все свои недавние некромантские упражнения, которые, казалось, должны были изменить представления об омерзительном. Я опустила глаза ниже и заприметила темную лужицу крови, стекшей по черным прутьям изгороди.
Идвен резко замер за доли секунды до того, как это сделала я, ощутив ровно то же самое.
Мы с мамой продолжали подбирать наряды и украшения на Элинину помолвку, несколько раз к нам приезжали гости, преимущественно мамины подруги с дочерьми. Меня хватало даже на редкие прогулки, благо, прохладный весенний воздух бодрил, как и промозглые резкие ветра. Папенька исправно возвращался с работы к началу совместному ужину, и дома установилась обманчивая атмосфера, что у нас все хорошо. И я каждый раз в это верила ровно до того момента, пока не ловила редкий напряженный взгляд матери в сторону отца.
— А что мы скажем в случае чего полиции, Клэр? — Невесело хмыкнул Идвин, — Что вдруг решили для особой романтики прогуляться ночью на кладбище, и тут нарвались на серийного убийцу, зловещего некроманта, который спокойно дал нам уйти? Не лучшая затея. К тому же, она тоже видела наши лица, и мы в аналогичной ситуации… Она рассчитывала расправиться быстро, а не ввязываться в полноценную драку. Теперь, восстанавливая руку и леча рану в легком, она еще подумает, нужно ли ей лишний раз связываться с нами.
Тонкая тень вылетела из леса так быстро, что я не успела даже крикнуть.
Обстоятельства складывались как-то очень кстати. На следующий вечер была назначена помолвка Элины, и перед этим мероприятием действительно неплохо было бы хорошенько выспаться.
Из груди худощавой девушки несколько секунд выпирал фиолетовый кончик сотворенного Идвином лезвия, которое, выполнив свое предназначение, рассыпалось на тот час гаснувшие искры. По изящному подбородку красной нитью сбежала капелька крови, и девица глухо закашлялась, дрогнув.
Я, изо всех сил наступая нахлынувшему страху на горло, поспешила за ним.
