— А это вы в Фаэтоне столько заработали? Эх, ну, почему я не фаэтонский стражник? Сейчас бы в золотой карете ездил вокруг собственного замка. Или всё-таки, немножко нечисты были на руку?
Ракка застонал от унижения и начал расписывать, что сделает с Виклором, когда доберётся до него, но все угрозы потонули в хохоте вожаков Тропы. Когда раскаты смеха затихли, Ракка успокоился, а Верховный атаман обдумал, что сказать.
Для убедительности на языке уличной живописи и татуировок была сделана приписка. Примерный смысл этих знаков был:
— Секачи Бора не отступят от короля Волка, не отступят от его принца! Война Столице — на ножи атаманов!
— Он из моей стаи. Самый её, быть может, бесполезный человек. Но... он в стае.
— Это простые собаки и крысы. Все на особых цепях. Побег исключён. А на ком мне ещё демонстрировать заговоры, как не на живых мертвецах? Я бы мог связаться с кем-то из вампиров и попросить инициировать собак в кровососы, но это не лучше мертвяков. И потом сразу явятся Алые Чистильщики — служба вампирская по истреблению несанкционированных инициаций, и мне несдобровать. А живые мертвецы... да, неважно, откуда они у меня!
Вожаки Тропы зазвенели оружием, одобряя смелость короля.
— Но это не навсегда, Хмаи. Подожди, когда Хохотун разлюбит тебя, и тогда я тебе отдам сторицей за все дни ожидания.
Уже настала ночь, но Блич продолжал, осветив мишень факелами, тренироваться. Он знал, что впереди большая война. Что как бы ни претили убийства, ему придётся много убивать. И ради Фейли и дяди он обязан делать это на должном уровне.
Волк нехотя вернул книгу и полюбопытствовал, что Секретарь делает.
— Не совсем — Нейк взял со стола один из заговоров на нежить и вручил Найрусу. — Это в подарок от фирмы. Просто больше подарить нечего. Увы. Ну, может, продадите кому-то.
Затем она подошла к костру, возле которого Волк боролся с её волкодавом. Они явно понравились друг другу.
Некоторое время атаманы переваривали услышанное, затем Ракка Безбородый пришёл в ярость и схватился за топор. Стрелки Гавера едва не спустили тетиву, к счастью семеро атаманов с нервами покрепче скрутили, правда, не без труда горячего юношу.
— Слушай, а ты забавный старик! Объясни дураку, молодому несчастному дураку, объясни ты, седовласый и мудрый, КАК узнают в соседних странах и городах, что Столица осаждена Тропой, и что я убил Смотрителя? Как вы передадите весточку, когда все дороги в наших руках?
На мальчике ладно сидела удивительной красоты куртка фасона «вольный стрелок» лазоревого и белого цветов с короткими рукавами. На предплечьях, в разрезе куртки и ниже её подола блестела эльфийская кольчуга. За спиной развевался зелёный плащ знатного кроя. Шею обволакивал тонкий шарф (им принц Тропы прикрывал следы страсти Смотрителя). На голове сверкала самая настоящая корона с драгоценными камнями. Разбойный пояс также был со вставками из драгоценных камней и шит золотом, правда, ножи там висели самые обычные.
