— Пётр Борисович, пожалуйста! Я должна знать.
Всё вокруг сияло и сверкало, в плитках белоснежного пола отражалась мебель. Виолетта потопала на входном коврике и тщательно вытерла ноги: ей казалось кощунством ступать сюда в грязной обуви. Проследовав к стойке, за которой находилась женщина средних лет, она поздоровалась и сказала, что её ожидают.
— Я не вправе разглашать эту информацию и…
— Ну? И долго будешь там стоять? — Гад глянул на настенные часы. — У меня время не резиновое.
— Твой старый знакомый Тимур Гаджиев. Не знаю, что вы с ним не поделили на ЭТОТ раз, но мой клуб не поле битвы и не арена для выяснения отношений.
Старик переплёл узловатые пальцы, будто раздумывая, говорить или нет, но затем всё же ответил:
Администратор сделала приглашающий жест и удалилась, а Виолетта, проведя ещё один сеанс успокоительной гимнастики, постучала три раза и настороженно приотворила дверь, мгновенно встретившись взглядом с хозяином роскошных апартаментов. В первые мгновения ей захотелось захлопнуть дверку и уносить ноги подобру-поздорову, и только ответственность за учеников и их предстоящий турнир удержала на месте, а потом и заставила войти в клетку зверя.
— Боюсь, что да. Я очень не люблю прогибаться, — лицо мужчины стало суровым, — но есть ситуации, когда лучше отступить и проиграть сражение, чтобы потом выиграть войну. Из уважения к тебе и твоему отцу я прошу тебя войти в положение, а не требую и угрожаю.
Виолетта подошла ещё ближе, а потом её колени дрогнули, когда взгляд зацепился за две фотографии формата А4, что висели на стене аккурат по левую руку Гада. Два этих памятных снимка родом с турниров в тот год, когда они оба заканчивали школу. На одном Виола с Яром, на другом Тимур с Леной во время церемоний награждения. Сделаны в разные дни, когда сначала одна, а потом и вторая пара были победителями: на шеях всех четверых красовались медали за первое место.
— Только глупостей не наделай, — предостерёг старик. — Есть люди, с которыми ссориться себе дороже…
Итак, все просьбы бесполезны. И Виола даже не может винить Петра Борисовича, он прав по всем пунктам. Не прав тут только один влиятельный Гад, которому давно пора прищемить хвост!
Несомненно, Гаджиев относится как раз к такой категории двуногих. Но выбора всё равно нет, нужно идти к нему «на ковёр» и «поговорить по душам».
Он посмотрел на неё вальяжно, как человек, который всё на свете предусмотрел:
Да, ситуация патовая. Обстановка в клубе, конечно, далека от идеальной и комиссия, скорее всего, сочтёт её неподходящей для детей, после чего действительно вынудит закрыть кружки. И нет чтобы помочь с ремонтом и обеспечить ребятам нормальные условия. Как и всегда, легче закрыть и запретить, чем возиться и что-то делать, потому что денег в бюджете не будет хватать до тех пор, пока здание не станет аварийным.
