– Кстати, он свободен… Если хочешь, могу его подарить. Думаю, он будет неплохо смотреться на твоей шее.
В тот же день она приказала привести бывшего наложника, и Лайта ввела его в приёмный зал. Эльма, как и в первый раз, восседала в кресле, похожем на трон. Так как Брайт не помнил, что он был рабом и провинился, за что и понёс наказание, то не опустился перед госпожой на колени, а молча смотрел на неё, ожидая, что она скажет. Лайта, облокотившись о косяк двери и сложив руки на груди, тоже ждала решения подруги и госпожи.
– Что с ним?
В связи с последними событиями провинившийся любимец совсем вылетел у девушки из головы.
– Я тоже.
– Почему же вы его отпустили?
– Был.
– Я не паучиха, – иронично хмыкнула девушка.
В тот же день, после полудня, они отплыли, взяв маленький челнок. Лой умело работал вёслами, а Эльма сидела на корме, любуясь игрой мускулов на его худощавом, но сильном теле, проступавших сквозь тонкую ткань сорочки. Невольно она сравнила его с Брайтом. Эти двое полная противоположность: Брайт – светлокожий, беловолосый, с сияющими светлыми глазами, с уравновешенным и твёрдым характером, спокойный и выдержанный. Лой же – подвижный, как ртуть, озорной, рисковый, весельчак и балагур, изменчивый и непостоянный, как цвет его глаз, то небесно-голубых, то зеленоватых, как море в полдень; черноволосый, смуглый и непоседливый. Перехватив взгляд девушки, он улыбнулся своей неизменной ослепительно-белозубой улыбкой, и спросил:
– Я хочу любви, как всякая женщина.
Эльма встала и пересела на скамью Лоя. Взяв его лицо в ладони, запечатлела на губах парня нежный возбуждающий поцелуй. Вёсла выпали из рук мужчины, и он заключил её в крепкие объятия.
– Я беру тебя только как слугу… И телохранителя… Вдруг, там ещё кто-то объявился? Так что не радуйся.
– А вы меня? – снова заулыбался мужчина.
Насладившись поцелуем, Эльма мягко высвободилась из объятий и вернулась на своё место.
– О чём вы думаете, госпожа Эльма? Вы смотрите на меня так, словно собираетесь выставить на торги, и решаете, какую сумму за меня запросить.
– Хочешь занять его место? – прищурилась девушка, внимательно глядя в необычные зеленовато-голубые глаза анзорца.
– Нет. За всё время не произнёс ни слова.
Несколько дней Брайт находился между жизнью и смертью, и лекарь лишь бессильно разводил руками. Тогда Эльма обратилась к Юлиссе. Больного перенесли в его комнату и девушка начала над ним колдовать: поила отварами, втирала в кожу какие-то мази, купала в травах, настоянных на вине и меду, читала заговоры и заклинания и окуривала целебным дымом.
