Самое главное, понимает ли Хёнрир?
* * *
Хёнрир держит Бьярни на руках, тихо мурлыкая колыбельную.
Прошлым утром.
Эрлин ходила тренироваться с мечом во дворе. Осталась неделя, лорды уже начали съезжаться, должен приехать отец. Свельг вместе с Хель вернутся совсем скоро.
— Нам нужно поговорить, Эрлин.
Она кивает, подходит, забрать у него ребенка. Готова слушать.
Хёнрир передает аккуратно, улыбается, обняв Эрлин за плечи. И только потом отступает на шаг.
— Лучше, если бы будешь готова заранее, — говорит он. — Сейчас многие попытаются втянуть тебя в свои игры. Не поддавайся. И ничего не бойся, как бы ни пугали. Им всего лишь нужно склонить тебя на свою сторону.
Еще немного, и все решится. Вот только чем ближе, тем сильнее волнуется Эрлин. Плохо спит уже которую ночь, сама накручивая себя. Знает, что так нельзя, что нужно успокоиться, нужно взять себя в руки… но слишком мало сейчас зависит от нее.
Бьярни причмокивает, глядя по сторонам. Если бы не правая рука, он был бы совсем обычным ребенком, с пухлыми розовыми щечками и отличным аппетитом. И так страшно сейчас, что Эрлин может потерять его, что её могут заставить уехать… Она не принадлежит Синему Дому, и Хёнрир не всесилен. И даже если он будет слишком настаивать, это повредит ему самому… как раз то, о чем говорила Хель в самом начале.
Им не стоило… с каждым днем сомнения все больше одолевают её.
А Хёнрир не сомневается.
— Сейчас я обращусь в Совет с просьбой о том, чтобы мне разрешили жениться, — говорит он. — И к тебе наверняка будут подходить люди с предложениями помочь, как-то повлиять на решение Совета, взамен на ответные уступки. Твой отец, возможно, будет настаивать, что решение зависит только от него. Просто помни, что его голос действительно имеет большой вес, но не решающий. Не соглашайся. Даже на мелкие уступки не соглашайся, иначе тебя загонят в угол.
— Но если не соглашаться совсем, даже на мелкие уступки… что если нам не разрешат жениться?
— Просто доверься мне, хорошо? — говорит Хёнрир. — Я знаю, что делаю.
— Мне страшно, — говорит Эрлин.
— Тебе нечего бояться, — он обнимает, трется носом о её волосы. — И еще, Эрлин, самое важное. Возможно, кто-то решит, что я сам могу быть важен для тебя. Возможно, твой отец станет рассказывать тебе, как может добиться моей казни за убийство Ареда и прошлые дела, а может — устроить так, чтобы казнь снова отложили. Не соглашайся, чтобы не предлагали тебе. Кенриль будет требовать моей смерти в любом случае, чуть более или чуть менее явно — это не имеет значения, и не успокоится, пока не добьется. Я знаю, что с этим делать. А вот если ты согласишься, к примеру, уехать в Олгер, в обмен на мою жизнь, то мне будет очень сложно вернуть тебя оттуда. Стой на своем.
