Без всяких эмоций, сожалений, просто как факт.
А Эрлин едва удается сдержаться, чтобы не залепить ему пощечину. Это невыносимо.
— Не смей! — твердо говорить она. — Не смей говорить так. Не смей сдаваться. Всегда можно найти выход. Ты сильнее любого лорда Леса, даже Хель говорит это.
Хочется расплакаться. Но Хёнрир, лишь мягко улыбаясь, легонько гладит пальцами её руку.
— У меня будет очень строгая жена, — говорит он.
— А ты как думал? — Эрлин невольно всхлипывает, стараясь сдержаться. — Женщина из Красного Дома не может быть мягкой и покладистой, так не бывает.
Он смеется, тянется ближе, касаясь губами её лба.
— Думаю, мне это нравится.
— Эта Лиль? Что пошло не так? — спрашивает она.
Отлично понимает, что это больной, неудобный вопрос, но ведь понять очень важно.
Хёнрир сжимает зубы, ноздри вздрагивают.
— Я был уверен, что справлюсь, — говорит он. — Никогда раньше не случалось такого, чтобы я ранил кого-то. Напугать — случалось. Бывало, что оставлял несколько синяков, заигравшись, но это… Никогда настолько не терял контроль. А еще и отец Лиль очень настаивал, что она должна выйти замуж невинной, то есть никакого опыта у нас с ней. Мне такое казалось немного странным, но я был влюблен и согласен на все. Сейчас многие, особенно отцы девушек, требуют, чтобы невеста провела ночь с женихом до свадьбы, хотят убедиться, что жених не совсем уж тварь. Да и наличие детей для обеих сторон — только преимущество. Вот ты, — он чуть улыбается, — идеальная невеста. Есть опыт, и гарантированно можешь родить здорового ребенка. Не каждая женщина может. Сейчас лорды начнут собираться сюда, готовясь к суду, и к тебе еще очередь выстроится, только выбирай. Так что, может быть, отдам тебя в хорошие руки. Мне тут уже Дагмер намекал, что если вы со Свельгом передумаете, то он бы очень рад взять такую жену.
Улыбается.
— Нет, — Эрлин качает головой. — Я не хочу.
Она и Дагмера-то этого с трудом представляет. Нет. И дело даже не в нем…
— Не торопись, — говорит Хёнрир. — Лучше учесть все возможности. А про Лиль… Я так и не понял, что произошло. Я всегда чувствовал, когда начинало подкатывать, если Лес, учуяв добычу, требовал свое. А тут внезапно, словно оглушило. То ли от того, что я выпил тогда на пиру, то ли… не знаю. Может быть, дело и вовсе не во мне, хотя я очень долго был уверен в этом. Я не пытаюсь перекладывать ответственность, но, вспоминая, такое чувство, словно резко и очень крепко сразу пережали силовые нити Леса, идущие к глазам, к голове. Так, что сеть рванулась и напряглась разом, и я отключился. И тварь очнулась первой.
