Хёнрир фыркает.
— Если не кормить Лес кровью, то он с утроенной силой примется за нас самих. Переварит и двинется дальше, на одних тварях, которых уже ничего не будет сдерживать. Так что нужен баланс.
Страшно.
— Твой отец, Эрлин, прекрасно понимает это, — говорит Хель. — Но считает, что мир большой и на его век хватит. А успешные завоевания обеспечат ему любовь и поддержку среди лордов. Нилан хочет того же, и хочет быть героем.
Мир большой, но у всего есть пределы.
Эрлин отворачивается, покачивая Бьярни на руках.
— Эрлин, а о чем Айлин говорила с тобой? — вдруг спрашивает Хель. — Она ведь звала тебя к себе?
Сердце немного сжимается.
— Она просила о том же, — говорит Эрлин. — Попытаться убедить Хёнрира отсрочить ритуал для Свельга.
Тут она может быть честной.
— И что предлагала взамен? — говорит Хель.
Эрлин понимает, что еще немного и… щеки неудержимо краснеют.
— Я… — неуверенно начинает она, пытаясь подобрать слова.
— Можешь не отвечать, если не хочешь, — останавливает Хёнрир. — Ты не обязана.
— Это может быть важно, — говорит Хель. — Я уверена, Айлин договорилась с Кенрилем о чем-то, и теперь попытается действовать.
— Чтобы получить то, что Айлин может предложить, нужно, для начала, убедить меня. А этого не выйдет.
Нет, она должна. Эрлин собирается с силами. По крайней мере, она хочет быть честной. Поворачивается, смотрит ему в глаза.
— Айлин предлагала устроить так, чтобы я вышла замуж не за Свельга, а за тебя.
В первое мгновение Хёнрир даже не верит.
— Что? — искренне удивляется он, садится прямо, ставит бокал на стол. — Она с ума сошла?
— Да нет, это вполне разумно, — говорит Хель. — В том смысле, что было бы куда выгоднее для Эрлин. Она получила бы законное покровительство Синего Дома, и…
Хель запинается.
— И свободу? — соглашается Хёнрир.
Поднимается на ноги. Отходит к окну… Видно, что внутри него все вскипает разом, но он держит себя в руках. Молча стоит, глядя куда-то вдаль.
— Я… я не… не соглашалась с ней, — говорит Эрлин.
Ей кажется, она снова виновата, снова все сделала не так. «Не смей жаловаться», — говорила мать. А сейчас она…
Хёнрир вздыхает.
Потом поворачивается, подходит к Эрлин, садится рядом с ней на корточки, заглядывая в глаза.
— Не смущайся так, — говорит он. — Если бы я был уверен, что могу с собой справиться, то сам бы предложил такой вариант. Но риск слишком велик.
Он смотрит, словно говорит: «прости». Тянется к ней, берет её за руку. У него теплые сильные пальцы… Словно тоже хочет, но не может сделать это.
