— Хочешь, чтобы я сражался вместе с вами? — еще не очень понимая, говорит Тьяден.
— А ты хочешь сбежать?
Хёнрир чуть ухмыляется. В этой ухмылке — провокация.
— Хёнрир! Нет! Не надо! — пытается Шельда. Волнуется. Она вечно хочет спрятать Тьядена в безопасное место. Оградить от войны. Только Тьяден уже не ребенок!
Он удобнее перехватывает рукоять ножа. Он не будет бояться. Сделает это, даже если все начнут смеяться над ним.
Отец держался до последнего, даже когда все вокруг были против, все считали, что он неправ.
— Ну? — говорит Хёнрир.
Тьяден бросается вперед. Пусть не сможет, но он попытается. Ударить… в сердце.
— Ты когда-нибудь была в Лесу? — говорит Хёнрир, сидит на ступеньках, пьет эль из кружки, жмурится от удовольствия.
Рубашка у него вся порвана в клочья. И тварями вначале, и Тьяденом потом. Все в засохшей крови. Шельда в ужасе была… потом хотела забрать, постирать и зашить, но Хёнрир только посмеялся, сказал — «оставь пока, вдруг кто-то еще захочет свести со мной счеты, зачем новое портить».
Нет, Тьяден, конечно, ничего не мог бы ему сделать, и Хёнрир дал Тьядену почувствовать это. Он даже не отвечал на выпады, просто уворачивался, легко, почти незаметно, чуть-чуть в сторону… Тьяден злился все больше, но не отступал. Сначала ругался даже, сквозь зубы, потом нападал молча, упрямо. Снова и снова. Пока хватало сил. И, все же, Нораг не зря учил его, будь на месте Хёнрира обычный человек…
А потом, когда у Тьяден уже был готов сдаться, психануть от безысходности, Хёнрир вдруг поддался. Не стал уклоняться. И нож вдруг вошел под ребра. По рукоять. Тьяден сам вскрикнул, не ожидая, отступил на шаг. А Хёнрир вытащил нож, спокойно… откашлялся, сплюнул в сторону кровь из пробитого легкого. Протянул нож Тьядену. На рубашке выступило свежее алое пятно.
— Еще разок?
И Тьяден дрожащими руками всадил нож снова, с другого бока. Зажмурился.
— Нет… я больше не могу… — его голос дрогнул.
— Хорошо, — Хёнрир вытащил нож, вытер о штанину. — А вот Шельда могла бы убить меня. Возможно, даже сейчас может, если вспомнит, кто она и развернет свою силу полностью. Знаешь, почему не убила? Потому, что дело не во мне. Я всего лишь инструмент, гончий пес, но охотник не я. Думаю, она ненавидит меня по-прежнему. Но сейчас у нас с ней один враг. Я нужен ей потому, что я умею драться, а не потому, что я хороший человек.
— Ты вовсе не хороший человек, — шепотом сказал Тьяден.
— Не хороший, — согласился Хёнрир. — Но сейчас Шельде приходится забыть про личные чувства и личную месть, чтобы попытаться спасти тысячи людей. Ты ненавидишь ее за то, что она хочет найти выход, хочет понять, как сделать так, чтобы случившееся в Фесгарде не повторилось. Хочет остановить Лес. У нее пока нет других солдат, кроме меня и Эвана. У нее нет выбора.
