— Сигнальный, — говорит Шельда. — Максимально широкий. Полный щит я не смогу держать слишком долго, он ослабнет, и тогда в нем не будет никакого смысла. Но как только я почувствую, что твари приблизились, я поставлю внутри этого полный щит меньшего диаметра. Наверно, людям лучше держаться ближе друг к другу.
— А убить тварей твой щит сможет? Или ты сама? Они ведь не уйдут, даже если не смогут прорваться сразу. А ты сама говоришь, что не сможешь держать полную защиту долго. Или ты надеешься уговорить Ильгара отозвать их?
Шельда качает головой. Очень слабая надежда.
— Я попробую, — говорит Шельда. — Мне не приходилось убивать тварей никогда. Но я… попробую. Я ведь должна сделать это?
Кто, если не она? Смешно, это почти обряд посвящения. Как долго она от этого бегала, считала, что Лес слишком далеко, все эти ужасы никогда не коснутся ее. И вот настигло.
— Хорошо, — говорит Хёнрир, — я понял. Ты покажешь, где будут проходить границы одного и второго контура. Эван! Мне нужно четыре добровольца, чтобы жечь костры. Лучше, если они будут из тех, кто способен сражаться. И утром еще четверо, на смену.
— Сражаться? — Эван смотрит серьезно. — Ты хочешь, чтобы мои люди сражались с тварями?
Безумие. Люди не способны на такое.
— Нет, — говорит Хёнрир. — Они не смогут. В первую очередь, мне нужны люди, которые не ударятся в панику, увидев врага. И смогут хоть как-то постоять за себя, действуя по обстоятельствам. Сражаться с тварями буду я. Возможно Шельда, если у нее получится. Идем, лучше не терять времени.
— Твари боятся огня? — спрашивает Эван, вглядываясь в темноту.
Они расположились между двумя кострами, что горели по разные стороны поля. Впереди лес, сзади — деревня. Было немного не по себе. Твари выли снова… где-то там.
Может быть, нужно больше костров?
— Нет, — Хёнрир смеется неожиданно весело. — Наоборот. Огонь, тепло, жизнь — их привлекает.
— Ты хочешь сказать: эти люди — приманка? Но я обещал им…
Обещал, по большей части, Хёнрир, но это ничего не меняет. Эван все равно отвечает за этих людей. Кем бы они ни были.
А Хёнрир умеет красиво говорить и раздавать обещания, так, что сразу хочется ему верить, идти за ним, сражаться за него. Возможно, в этом есть даже капелька магии — слишком уж убедительно. И, кроме того, синий камешек у Эвана в груди начинает чесаться и чуть теплеет от его слов, пока не жжет, но что-то такое чувствует… Эван не разбирается в магии.
Хёнрир щедро обещает жизнь и прощение, говорит уверенно, твердо, и даже мысли не возникает, что у него может не быть такой власти. А тех, у кого возникает — он может легко поднять одной рукой и тряхнуть так, что лишние сомнения сразу отвалятся. Даже здоровенных мужиков может тряхнуть, как котят. Он сильнее любого из них. Он не простой человек, с этим невозможно спорить. И ему верят.
