Какое-то время они стояли и молча смотрели на каменистый прибрежный песок и белую пену волн. Алексей косил глазом, исподтишка разглядывая Верховного Хранителя, которого он представлял как-то иначе: воплощение величайшей земной силы и мощи никак не проявлялось в этом человеке. Седые волосы касались плеч. Серые глаза разочарованно смотрели на линию горизонта…
— Так зачем ты искал меня? — нарушил молчание Игнатиус.
— Чтобы учиться у вас… стать вашим учеником…
— Преемником? — просто уточнил Хранитель.
И Алексей снова замолчал, сбитый с толку его спокойной прозорливостью.
— Что ж… у тебя будет шанс…
Ярко светило солнце, вдоль известняковых скал шла яхта, но на душе у Алексея было почему-то тоскливо и противно, как будто он обманул хорошего человека.
* * *
Дионий выпустил руку Энди, и она, не удержав равновесия, уселась на песок. Они переместились с вершины скал к подножию. Воды пролива была совсем рядом, и остро пахло солью и йодом.
— Ух… — только и смогла сказать Энди. — Кажется, я начинаю привыкать к внезапным перемещениям. Ты, значит, тоже волшебник?
— Ты как будто не очень-то веришь, — Дионий примостился рядом.
Энди пожала плечами:
— Я уже не знаю. По телевизору разное показывают, книги пишут. Вот опять же Библию почитаешь — сплошное волшебство, — девушка помолчала. — Хотя мама брату говорит, что волшебников не бывает.
— Библия… — Дионий как будто задумался. — А душа бывает? — и он покосился на Энди, ожидая ответа.
— Наверное… мы же думаем, чувствуем, любим… знаем, что такое хорошо и что такое плохо. Совесть у нас есть… — говоря, Энди бездумно водила ладонью по песку. — А тебе костюм не жалко? Будет в песке.
— Ерунда… Вот ты говоришь: совесть там, любовь, мысли… но ведь это все напрямую с душой не связано. Мыслит человек мозгом, знает, что такое хорошо, а что такое плохо потому, что его мама с папой научили, любит потому, что это в его природе. Где тут душа?
Энди снова пожала плечами.
— Есть вещи, в которые надо верить, — продолжал Дионий, — их нельзя так просто увидеть. Хотя… я покажу. Кстати, — Дионий внимательно вгляделся в сине-зеленые, такие же, как воды Ла-Манша, глаза девочки — уж слишком спокойно она ко всему относилась, — ты пила что-нибудь из рук Игнатиуса?
Энди рассеянно поглядела на него:
— Нет… — потом она вспомнила, что Игнатиус угостил ее коктейлем, и ей стало неловко. — Наверное, надо было заплатить, да?
— Глупости, — решительно сказал Дионий, — здесь это не принято. Ванильный, да?
