Видимо, он это почувствовал. Почти наверняка — по моей натянуто-зверской улыбке. Лицедейство — не мой конек, я девушка прямолинейная.
— Не сейчас, Саша, — мое имя он привычно произнес с легким акцентом и ударением на последнем слоге.
Конечно, не сейчас. Меня не поймут, если я брошусь на него с кулаками и дикими воплями. Нет, насилие — не наш метод. Мы тихо, ласково, ядиком запасемся, к примеру. Представила — и даже улыбнуться смогла нормально.
В компенсацию всем моим адским дедлайна с работой, сегодня прода побольше:) Как всегда, буду очень благодарна за ваши комментарии и другие отклики! Приятного чтения!
прода от 27.04
— Конечно, Ваше Величество, — отвечаю смиренно, упорно глядя в тарелку, — вы такой чуткий собеседник. И такой верный друг. Наверняка, ваша избранница будет безмерно счастлива. Ваша забота не знает границ!
Я многое бы еще могла сказать, если бы не ощутила легкое прикосновение к плечу. Сначала решила, что это “король” недоделанный издеваться изволит. Потом успела испугаться. И тут каким-то внутренним чутьем поняла — это тень.
В мою ладонь что-то осторожно вложили. Коснулись волос — и это казалось лаской. И все исчезло. Как только теперь до конца трапезы досидеть, да еще и правила выслушивать?
Как, если за окном так причудливо играли тени, что вырисовывались в буквы?!
А буквы складывались во фразу, от которой леденела кровь.
“Вы знаете, той кровь прольется,
Кому тень-королевой стать придется”.
Раздался чей-то судорожный крик. Не я одна увидела эти буквы.
“Король” вскочил, резко разворачиваясь. Похоже, произошедшее стало для него неприятной неожиданностью. Только что обещали, что нам ничего не угрожает.
Я сжала зубы.
— Что происходит?!
— Стражу!
— Это нападение!
— Враги, измена!
— Нас всех убьют!
Кто-то зарыдал. Кто-то побежал к закрытым дверям.
Наш любезный хозяин исчез из поля зрения — остались только паникующие девушки. Нет, кое-кто был почти спокоен — только сильнее стискивал губы да выпрямлял спину.
Хорошенькая блондинка в желтом кружевном платье едва не падала в обморок, но мужественно успокаивала свою растерявшую надменность соседку.
А вот ДаШэт подошла ко мне. Смерила внимательным взглядом, в котором чудилось одобрение.
— Вам не кажется, что все походит на дурную сценку? — голос у аристократки был завораживающе красивым, бархатным, горловым. От такого, будь я королем, уже упала бы к ее ногам.
До сознание не сразу дошло сказанное, но…
Мотнула головой, вставая и поправляя юбку.
