Но спрашивать об этом у своих людей не стала.
Разнося вместе с Флоренс ужин защитникам «Высоких Сосен», я прислушивалась к разговорам мужчин, обсуждавших положение дел в округе. Тайлор был прав — мятежники оказались отлично подготовленными. Повсеместно шел набор в Армию Справедливости; вербовщики в черных одеждах с символом Бога Арату сновали повсюду, стучали в дома.
Рассказывали, что уже пора…
Пришла пора сместить старую власть и установить Новый Порядок. Уничтожить лордов и их приспешников, безжалостно наживавшихся на труде крестьян. Отнять заводы и мануфактуры у хозяев, плативших рабочим сущие крохи, затем заставить короля отречься от престола в пользу выборного Парламента. Но на этот раз Парламент будет другим. Справедливым — да-да! — потому что в нем заседать будут не только лорды, но и простой народ.
И все это произойдет под чутким руководством носителей Темного Дара, которые слишком долго страдали под гнетом Светлых.
И я молчала, хотя у меня было что возразить. Вместо этого благодарила тех, кто приехал присмотреть, чтобы леди Одри не обидели ненароком, потому что я была «своей». Сказала лишь, что собираюсь отправиться в монастырь, пока все не успокоится, захватив с собой женщин и детей, собравшихся под крышей «Высоких Сосен». А еще старого преподобного, оставшегося со мной, отказавшись присоединиться к своим собратьям-мятежникам.
Это решение добровольная гвардия одобрила, пообещав, что присмотрят за «Высокими Соснами» в мое отсутствие.
А еще, я ждала Никласа. Знала, что он обязательно объявится, потому что он где-то рядом. В гуще того, что захлестнуло Гленншир, с каждым часом набирая силу. Но пока его не было, я устраивала гостей, складывала вещи, запечатывала лабораторию, слушая о том, что градоначальник Нукка сбежал в столицу, а его дом сожгли. Отомстили за уничтоженный Храм Арату, хотя он ни в чем не был виноват.
Ближе к полуночи подъехали еще люди. Привезли с собой вести, что почти все города Гленншира перешли в руки Армии Справедливости. Повстанцы уверенно громили королевские гарнизоны, только вот Скаборо все еще держался.
В Академии и Магической Гильдии идут бои, и защитники не собираются сдаваться.
На миг я подумала, что должна была быть вместе с ними. Защищать Скаборо, свою Академию, свои принципы, свою страну, в конце-то концов! Но потом взглянула на растерянную тетушку, по третьему кругу распускающую вязание, бормоча, что она ничего-ничего не понимает; на уставшую Флоренс, с несчастным видом сидевшую в кресле, на преподобного, который несколько часов подряд в небольшой комнатушке разговаривал с теми, кто нуждался в утешении… На заснувших в гостиной братьев Томасса и Матиаса, на беременную жену Воллеса, за которой увивались девочки-близняшки, на перепуганных детей Джейсона Ивина, на помогавшую кухарке мать Гордона Майса…
