Громкий сигнал автомобиля заставляет вздрогнуть всем телом.
— Ты дура? — прямо передо мной резко тормозит красная машина. — Куда прешь на красный?
Я отступаю обратно на тротуар и растерянно оглядываюсь по сторонам, а потом смотрю на светофор… Красный…
— Дура! — кричит в открытое окно водитель и давит на газ.
А меня паника охватывает. Я медленно пячусь. Животный страх вцепляется в меня мертвой хваткой. Как я могла быть такой неосмотрительной? Ведь у меня только малыш и остался. Только ради него я пытаюсь держаться, хоть и дается это с трудом.
— Девушка, де-вуш-ка! — ушей касается уже знакомый голос.
Верчу головой, пытаясь понять, откуда идет звук, но искать и не пришлось — парень широким шагом идет ко мне, а я стою, как приклеенная, и с места сдвинуться не могу.
— Извините, но мне совесть не позволяет оставить вас в таком состоянии одну, — он берет меня под локоть и подталкивает к машине, — назовете адрес, я вас отвезу.
— Я заплачу, — говорю первое, что приходит на ум.
— Хорошо, как скажете.
— Остановите здесь, возле магазина, — получилось чуть громче, чем ожидала, но мои нервы уже на пределе.
Гнетущая тишина, повисшая в машине после моей выходки, невыносима, и я считала минуты и километры до места, чтобы побыстрее избавить водителя от своего присутствия.
— Хорошо-хорошо, — парень отреагировал мгновенно и резко съехал на обочину.
Я неслабо приложилась лбом о спинку кресла. Спасибо мягкому подголовнику, а то бы синяка точно не избежать.
— Сколько я вам должна? — спрашиваю для приличия, ведь обещала заплатить, хотя знаю наверняка, что денег парень не возьмет.
— Сегодня и для вас — бесплатно, — к губам парня приклеилась фальшивая улыбка, и я, больше не задерживаясь, капитулирую из салона, оставив на сиденье пятьсот рублей.
— Спасибо, — буркаю и захлопываю дверь — получилось громко и неаккуратно.
Широким шагом пересекаю проезжую часть и, не оглядываясь, захожу в магазин.
* * *
В родительской квартире витает аромат свежевыпеченной сдобы, но меня этот запах больше не привлекает. Меня тошнит от всего. Сижу, закутавшись в плед, и грею замершие пальцы о теплую кружку.
— Как прошел день, Дашуль? — кричит из кухни мама.
— Придешь — расскажу, — отвечаю ей намного тише, но она, как ни странно, слышит меня.
— Сейчас булочки уложу на блюдо и иду, — снова кричит, и я не понимаю — зачем? У нас вроде бы нет глухих в семье.
— И так постоянно, — улыбается папа, сидя в своем любимом массажном кресле и смотрит футбол без звука.
