Тот стыд, который я испытывала раньше? Он поглощает меня с головой.
Боже. Какая же я стерва.
В данный момент это уже чересчур. Я делаю шаг назад и смотрю в пол.
— Нет, останься. Это по соседству. Со мной все будет в порядке.
Нат подходит ко мне сбоку и лжет ради меня.
— О, дорогая, ты говорила, что чувствовала себя неважно, но я не думала, что все так плохо. — Она обнимает меня и шепчет: — Все в порядке. Иди домой и отдохни.
— Прости, что я сегодня такая бестолочь. Наверное, просто ошеломлена, — бормочу я в ответ.
Она кивает мне в плечо.
— Все нормально. Я знаю, каково это.
Мы расходимся, и она улыбается мне. Настоящей улыбкой, которая успокаивает мою душу. Я не понимала, как сильно нуждалась в ней, пока не увидела ее.
Направляясь к двери, оборачиваюсь и бормочу жалкое подобие прощания.
— Увидимся, ребята. Простите.
Тина кричит:
— Возьми с собой кексы!
О, боже мой! Это именно то, что мне нужно. Я улыбаюсь ей, прежде чем подойти к ярко-фиолетовой коробке с кексами. Обычно Тина сама их готовила, но поскольку она была на работе, они купили их в пекарне рядом с работой. Нат говорит, что они почти такие же вкусные, как у Тины.
Не думаю, что что-то может быть лучше, чем выпечка Тины. Открываю коробку и подавляю вздох. Какая красота! В коробке три различных вида. И улыбаюсь про себя. Все кексы, о которых я просила. И какой же из них взять? Это очень трудное решение. Карамельные очень вкусные, но и с ванильным кремом тоже. С шоколадной помадкой — просто объедение. Мне нужно взять только один? Я не знаю, какой кекс-этикет в Нью-Йорке! У нас дома — кто успел тот и съел, и повезет, если вам вообще достанется хоть один из них, потому что, давайте будем честными... кто вообще ест только один кекс? Такого не бывает.
Я тянусь за карамельным, но тут же отстраняюсь.
Ладно. Ванильный крем. Да, беру с ванилью.
Тянусь к нему, но снова отстраняюсь. Боже, я здесь разрываюсь. Интересно бывает ли невротическое расстройство из-за кексов? Шоколадная помадка всегда восхитительна. Хочу взять один из них и снова колеблюсь.
Решительно подхватив всю коробку, смотрю на банду.
— Я возьму все.
Прежде чем кто-то успеет что-то сказать, выскакиваю за дверь со своей добычей. Закрыв ее за собой, лезу в коробку, беру карамельный кекс, снимаю обертку и запихиваю все в рот. Сладкая соленость обволакивает вкусовые рецепторы у меня во рту, я чувствую густую глазурь на губах и впадаю в то, что называю сахарной лихорадкой.
Я живу ради этого.
