— А что — это? — я притихла.
Никакие нечеловеческие фокусы с едой меня не волновали. Если я разрешу себе вспомнить, то… Да ну! Другое трогало за живое. Сбивало дыхание. Макс. Неужели я мечтала о нем?
Но лицом к барону поворачиваться все же не спешила. Он стоял, не шевелясь. Молча. Я проглотила сомнения.
— Это! Я страшно хочу это попробовать. Как это бывает, когда оба согласны? Ну вроде как по любви. Считается, что это приятно, вот я хочу узнать, правда или врут, — я произнесла слова четко и не тихо в серо-черную мглу кругом.
Больше всего на свете мне хотелось… я не знаю. Не знаю! Сердце билось в пальцы ног. Ему вторила дрожь барона. Толкала горячий воздух между нами.
— Что ты делаешь со мной, — едва слышно. Хриплый, низкий тембр. Задел снова волосы на затылке.
Я стянула с себя осточертевший френч вместе с потной рубахой и бросила на пол клетки. Я прижалась обнаженной спиной к горячей груди мужчины и замерла. Приготовилась к любому концу.
— Я тебя соблазняю, барон Максимус Отто Август Кей-Мерер. В эту самую минуту и на полном серьезе. Не трусь, командир, я никому не скажу, обещаю.
Снова пауза. Неподвижная. И. Мягкие губы на щеке. Колючий подбородок. Потом на шее. Снова губы. Потрясающе приятно. Я никогда не целовалась, стоя в клетке. Я вообще так не целовалась никогда в жизни. Повернулась к Максу и подставила лицо под дождь поцелуев. Коротких и влажных. Быстрые губы пахли белой сиренью. Он словно пробовал. Осторожничал. Перебирал мое лицо мягким ртом, изредка касаясь кончиком языка. Он стеснялся явно и не мог себя остановить. Я видела его руки, до белого сжавшие прутья решетки.
Я не сомневалась. В чем? Еще раз: завтра не будет.
Я облизала каждый сантиметр солоновато-горькой и сладкой от крови кожи. Подбородок, шея, ключицы и плечи — все, до чего только смогла дотянуться в крохотном пространстве. Попыталась поймать рот, но он прятался, трусил, уходил от моих губ гулять по коже. Ладно! Эх, жаль пятнистой кошки барона не видно! Заглянула бы я ей в сердитые глаза. Положила руки на пояс галифе мужчины и потянула пуговицы из петель вон. Он на вдохе поджал живот в ноль.
— Можно? — я спросила.
Кей-Мерер промолчал. Прикусил кожу моего правого уха больно. Потом отпустил.
— Расслабься, Максик. Все будет хорошо, — прошептала я в горячую шею партнера. Обвела подушечками пальцев плоские соски на чутко подрагивающих мышцах его груди. Всегда мне хотелось их потрогать.
— Не отвлекайся, — вдруг улыбнулся он.
