Двадцатилетней давности воронка от многотонной бомбы поросла степным разнотравьем. Ее плоское дно виднелось в дыму костров не слишком понятно. Что там?
— Это Гетто. Там внизу твоя тошниловка, просто больше негде ей быть, Левушка, — Алинка вздохнула, взяла меня за руку. Теплые пальцы, трогательная ладонь. — В конце каждого месяца звери слетаются сюда. Откуда, как, мы не знаем. Наверное, это неправильно с точки зрения Империи и противозаконно, но наш город имеет большущие деньги за эти короткие три дня. Край воронки — это граница. Ни мы туда, ни они к нам. Ни разу за десять лет никто не нарушил Правила, — моя добрая подружка глядела на меня серьезно до невозможности.
— Так уж и никто? — я глотнула шипучки, сунула в рот травинку. Даже не смешно. Вспомнила Блоху и барона на поводке.
— Люди ходят, бывает, это правда, — согласилась неохотно Алинка, — но зверям нельзя!
— А как же вы их распознаете? — мне стало весело. Грызла пушистый зеленый колосок.
— Так ведь индикатор все носят в кармане, — небрежно, как о неинтересном и каждодневном сообщила внучка своего деда. Вытащила из потайного кармана в складках широкой юбки знакомую жестянку определителя. Та равнодушно выдала синий лучик. — Вот видишь: синий, значит, все в порядке.
Я подставила ладонь под самое окошко датчика. Свет даже не дрогнул. Дела.
— А другая лампочка в нем есть? — спросила я, ухмыляясь. Коварная шипучка тянула уголки губ предательски в стороны. Кругом окончательно стемнело. Разбегаться пора.
— Конечно, есть, дурачок Левушка, оранжевый луч он выдает, если рядом зверь. Иначе, какой бы из него вышел индикатор? — снисходительно, как взрослая тетя малышу, улыбнулась Алинка. Обняла крепко. Расцеловала в обе щеки. — Желаю тебе удачи, мой хороший. Тебе и твоему товарищу. Возвращайся, Лео. Не пропадай!
Я неторопливо пошагала вниз.
Есть места, где не жалуют торопыг. С равнодушной ленивой прохладцей на лице и во всем теле я вынырнула из ореховых зарослей, сунула руки в карманы по локоть и пошла сквозь толпу.
Мужики. Бородатая толпа в камуфляже самых немыслимых раскрасок, кожаных жилетах на голое тело и вечных берцах. Трезвых нет. В безветренной ночи прочно повисла вонь морских грибов, перегара, нечистого тела, машинного масла, цветочных духов и ночевки у костра. Джентльмены удачи. Шляп с плюмажем им серьезно не хватало. Впрочем, красные банданы на немытых головах светили тут и там.
Женщин не заметно. Мангалы и жаровни издавали удушающе жирный запах. Торговцы быстрой, горелой и полусырой едой, беспардонно вопя, расхваливали товар и недостатка в желающих не испытывали.
