— А второй? — комэск все так же глядел, не мигая. Непонятно, зачем спрашивает, сам же там был. Стоял в метре от ринга.
— Отказался драться, сказал, что живот болит, — я обвела глазами мужчин. — Повезло. Сам в шоке.
Я сделала оловянное лицо и для пущей верности развела в стороны грязноватые ладошки. Пауза повисла.
— Повезло? Что-то до тебя никому с Биллом не везло, ты первый. Ладно. Пора в столовую, Петров, на обед опоздаешь, — закончил играть в молчанку блондин. Но взгляда тяжелого, оценивающего с меня не снял.
— Я отвезу, погнали, братишка, — с заметным облегчением Иван обнял меня за плечи.
— Стоп, господа! Как я понял, мальчонка прошел в твою эскадрилью, Кей? Тогда извольте расчесться, — ухмылялся обаятельный брюнет. Пощелкал пальцами в воздухе. — Монетки благоволите дядюшке Эспо, ребята!
Иван вытащил из нагрудного кармана комбеза красную имперскую купюру и с тяжелым вздохом вручил пограничнику.
— Ты ставил против меня! — я прикинулась обиженной. Ткнула кулаком в братские ребра от души.
— Да. Я не верил в тебя, прости, Ленька, больше не повторится, — покаялся Ваня. Поник бессовестной рыжей башкой.
Я зазевалась. Бодрый ответный тычок в корпус отправил на два метра в сторону. Эспозито удачно отловил меня за локоть. Я поскользнулась и чуть не загремела носом ему в сапоги. Пограничник спас меня снова, удержал на ногах. Ржал во все тридцать два белоснежных зуба.
— Классный курсант! Просто находка, поздравляю, Макс!
На гладковыбритом лице блондина родилось страдание. Он стянул красивые губы в тонкую линию. Ямочка на подбородке сделалась резче. Но взял себя в руки, не повелся. Даже не вздохнул.
Комэск вынул из широких штанин галифе тонкий серебряный портсигар. Старинная работа, понятно даже слепому. Внутри вместо табака обнаружились разноцветные ассигнации. Медленно, с ленивой грацией человека, равнодушного к денежным знакам, он отсчитывал выигрыш. Мы с Ваней, словно нас это тоже касалось, завороженно следили за длинными пальцами с безукоризненными ногтями.
— Скажи, командор Петров тебе кем приходится? — услышала я. Оторвалась от портсигара и уставилась обалдело на офицера. Что?
Острый приступ паники. Ноги ватные и холодный пот. Я опустила голову, прячась за длинной челкой. Я соорудила эту дурацкую бумагу в пять минут буквально перед самым выездом. Документов у меня никаких. Катарина сказала: нужна хоть какая-то бумажка. И я тут же придумала нарисовать рекомендательное письмо от важного лица для прикрытия задницы. Начальник Дальних Рубежей Содружества командор Петров ложился в мою схему идеально. Его личную подпись от руки я видела пару раз и подделала замечательно легко и небрежно. Китти лично измяла на сгибах великолепную цидульку для натуральности, прежде чем запустить в сканер и отправить в канцелярию Школы. Дошло, видать, письмо знаменитого командора по назначению. Я выпрямилась и посмотрела в неприязненное лицо блондина свободно.
