Сладкие капли пачкали собой чистую белую рубаху из тонкого полотна. Эспозито медленно провел ладонью по мокрому лицу. Выпрямился.
— Да, ты прав, влюбленный дурачок. Ничего такого он не говорил. Ничего у тебя с ним не выйдет, Ло. Я хотел помочь, прости.
Мужчина встал, распахнул окно.
— Скоро шесть. Надо поспать хотя бы немного, завтра длинный день, — говорил он монотонно светлому небу. И обернулся: — она совсем меня не замечает.
— Кто? — я опешила.
Кто в состоянии не заметить горячего брюнета?
— Вероника.
Вероника? И этот туда же! Что они оба в ней нашли? Пару месяцев назад эту редкую жемчужину никто в упор не видел.
Красивый, умный, успешный, обаятельный. Эспо смотрел на меня с надеждой. Вдруг, я знаю некий секрет. Или заветное слово.
Я резко помотала головой справа налево. И в обратную сторону. Мартини из желудка попытался вернуться в горло. Я запретила. Вылезла из кресла и молча убралась к себе.
Клуб одиноких сердец на сегодня закрыт.
Это было чудесно! Неназываемый! Так прекрасно, что хотелось разрыдаться от восторга. Шикарно до одури.
Белоснежный бизнес-джет идеальным тридцатиметровым телом ждал нас на скромном летном поле Школы. Знакомая пятнистая кошка обнимала черной когтистой лапой золотой герб семьи Кей-Мерер на фюзеляже. Траповая лестница ждала гостей господина барона. Два поджарых седых летчика и две безумно красивые стюардессы стояли навытяжку рядом. С белизной их костюмов могли поспорить только их же безупречные улыбки. В полированном золоте двойного ряда пуговиц отражалось полуденное солнце. Май заканчивается. Жарко.
— «Гольфстрим Джи-тысяча», — сказал Эспозито, повернулся ко мне: — недурно, да?
— Это потрясающе! Как бы я хотел, — я заткнулась. Летчик-стрелок раптора не должен млеть перед пафосной игрушкой, будь она трижды реактивной.
— Расслабься, Лео, — комэск улыбнулся, — я бы тоже порулил этим аппаратом с удовольствием. Но иногда приятно побыть пассажиром, правда?
Пассажиром? Вот уж нет! Я нехотя согласилась.
Кей-Мерер отклеил от себя подругу и подошел к летчикам. Поздоровался со всеми за руку. Девчата сделали, розовея от удовольствия, книксен. На правах хозяина барон поднялся в самолет первым.
— Интересно, бизнес-ланч нам положен? — почесывая в затылке от смущения, бормотал Ваня, шагая по трапу ввысь.
— Добро пожаловать, дорогие гости, — очаровательно картавя, прелестница в белом поддержала здоровенного лейтенанта под локоток, — у нас на борту прекрасные буфет и бар.
