Бога, чтобы, когда завтра проснусь, все это оказалось ужасным кошмаром.
Если это так, то ты будешь убаюкивать меня в своих объятиях, говоря, что все будет хорошо.
Может быть, мы займемся любовью. Возможно, я принесу тебе завтрак в постель, или мы будем
смеяться, потому что Бриа будет шуметь и бегать в своей комнате, и мы зададимся вопросом, засыпает ли она когда-нибудь раньше нас.
Я поглаживаю ее лицо, слезы градом капают из глаз. Приседаю и смотрю на нее.
— Из, это не может быть концом. Потому что мы должны растить наших детей, вместе
состариться и уехать во Флориду. Ты не можешь оставить меня. Врачи говорят, что тебя больше
нет. Тебя больше нет, — говорю я, хватаясь за край стола.
Меня трясет, и я рыдаю. Она нужна мне. Она нужна мне здесь, чтобы утешить, но ее нет.
Изабеллы больше нет.
— А как же Бриа? Как я скажу ей, что ушли ее два любимых человека, — мой голос
ломается, и я продолжаю плакать над безжизненным телом.
— Из, ты нужна мне. — От рыданий мне становится трудно дышать. Чувствую, как паника
нарастает внутри меня, это все реально. Это не сон, и она действительно ушла. Она моя
единственная. Я не знаю, как без нее жить. — Я люблю тебя.
Я не перестаю говорить жене о своей любви. Снова и снова, пока мой голос не становится
хриплым, я чувствую, как Фрэнк выводит меня из комнаты.
— Твоя дочь проснулась, — говорит он тихо, — тебе нужно поговорить с ней.
Я не упускаю тот факт, что он не называет мою дочь по имени. Моя дочь. Это касается
только ее и меня. Мое дыхание учащается. Я только сформулировал слова в своей голове и теперь
должен все рассказать ей. Как?
— Ради Бриа, — Фрэнк напоминает мне.
Я выхожу и быстро вытираю лицо рукавом своей рубашки. Я не хочу, чтобы она видела, как
я плачу. Пока нет. Не сейчас.
Ради Бриа.
Беру себя в руки насколько могу, мой маленький ангелочек с любопытством смотрит на
меня.
— Мамочка ушла, — шепчу я, присев на корточки, ровняясь с ней. Я чувствую, как дрожат
мои губы.
— Когда она вернется? — спрашивает дочь наивно, ее детский голос пронзает мое сердце.
— Она не вернется, — говорю я изо всех сил, — Маттиас пошел с мамой, — склоняю голову
и плачу.
Бриа бежит в мои объятия, плачет, очевидно, осознавая, что все произошедшее сегодня
вечером было очень серьезно, и что ее мама и брат ушли навсегда.
— Ты тоже уйдешь? — спрашивает она приглушенным голосом.
