Они, представляешь, даже не мокнут, хоть два часа их тискай. А потом, такая мля поднимется, грациозно скинет платье и нижнее бельё, достанет из сумочки поллитровую бутылку интимной смазки, наберет целую горсть и засунет её себе в манду и в очко. А затем ляжет и раздвинет ноги - типа еби её, ты же заплатил. Она может царапаться и кусаться, плакать и лезть целоваться, только грош этому цена - чтобы распознать сию фальшь, не нужно быть Станиславским. Ведь только в юности, когда видишь существо противоположного пола, весь мыслительный процесс переходит от головы к головке, лишь на этом и строится весь расчёт. А человек за тридцать, от подобных концертов по заявкам только брезгливо морщится, но делает своё дело - а как иначе? Природа-мать зовёт. Вообще, в отношениях полов, которое существует не скажу во всей России, но в Москве точно, есть какое-то жестокое, цинично рассчитанное наебалово. Как бы это отвратительно не звучало, но даже покупая проститутку, ты платишь за любовь, именно так они и говорят, это уже профессиональный сленг. Но любовь в нашей, христианской культуре имеет несколько иное значение, которое намного многораннее и шире. И в результате, сколько бы ты не заплатил, всё равно получишь лишь скользкий мускульный мешочек, до половины заполненный искусственной смазкой, фальшивые крики и стоны. Я бы рад не замечать подобного, но уже не могу в силу возраста. Раньше я с этим мирился, пока не встретил тебя, а теперь и смириться, похоже, и не получится. Ныне я знаю, что есть нечто другое.
Ну подумай сама: ты бы стала после киллограмового стейка extra rare, есть перловую кашу на воде, а в качестве дежистива пить воду из-под крана, воняющую хлоркой, вместо 15-ти летнего бурбона... Да... С другой стороны, голод - не тетка, но есть же какие-нибудь питательные таблетки, витамины наконец... Всё, придумал! Куплю-ка я себе какую-нибудь дорогущую японскую куклу, идеальную во всех отношениях, тыщь за двадцать грина. Такая подруга, конечно, будет немножечка молчалива и безынициативна, зато не будет пиздеть и кривляться прямо в лицо. Решено! Так и сделаю!"
"Спасибо вам, Николай Геннадиевич за столь добрые слова, не уверена, что я их все заслужила. Вы уж берегите здоровье, кроме вас и мамы у меня никого больше нет".
"Ну мы можем еще увидеться" - начал хорохориться Седой: "Просто погуляем в парке, выпьем кофе, в конце-концов, можно пообедать в ресторане".
"Нет уж" - неожиданно твёрдо ответила я, сама от себя не ожидала: " Знаем мы ваши "просто посидим". Вы удержаться не сможете, да и я тоже, а мне не хочеться быть вашим личным палачом, слишком хорошо к вам отношусь".
