— Делайте что хотите, только не вздумайте убить друг друга, — попросила измученным тоном, и соперники как-то сразу угасли к расправе.
Помнили всё-таки, зачем здесь оказались. Впрочем, недобро рассматривать друг дружку они не перестали, как и тлеть изнутри от ярости.
Мы даже не успели разогреть воду, когда я заметила странное свечение в форме круга. Оно приближалось к нам, то увеличиваясь в размерах, то сужаясь до размера монеты.
Поисковый импульс пульсировал ярко-желтым цветом.
— Он что-то нашел! — ахнула я и побежала за клубком света, оставив мужчин собирать котелок и тушить костер.
* * *
Алиса иссякла. Точно потухшая свеча: чадила, но не дарила свет. Перестала быть собой. Ей пришлось стать сильной ради общего дела, и у неё это получилось.
Но какой ценой?
Да ещё ей досталось два хранителя, которые были готовы передраться в любую секунду.
Если честно, Стьену хотелось решить всё в бою. Он никогда не замечал за собой особой враждебности к кому-либо, кроме господ. Но Север с каждым днем всё больше раскисал и всё меньше подходил на роль полноценного хранителя.
Вечные уколы в сторону соперника, жалобы, недостойные воина — что это, если не проявление слабости?
Как напомнить, кем он является?
Только отрезвляющим ударом.
Но Алиса запретила им драться, и это было правильным решением. Не те условия, чтобы сцепляться точно дворовые псы. Как-нибудь потом, когда всё утихнет, они вспомнят о своей неприязни.
Для начала не помешало бы выжить.
За последние дни Алиса стала так далека от Стьена, как не была даже в первые дни после покупки. Сложно не отдалиться, если нужно ежеминутно изображать равнодушие.
Изображать ли?..
Может быть, она просто от него устала?
Червячок сомнения закрался, стоило закончиться испытаниям. Стьен выдержал. С трудом, но справился. Сам ругал себя за ту слабость, когда ноги подкосились, и Алиса смотрела на него с неописуемым страхом.
Он даже не помнил, как поднялся и продолжил сражаться.
Но не сдался. Ради неё. Ради того, чтобы у них было будущее.
И когда нарочито спокойная Алиса вошла в спальню и подсунула ему снадобье, дико пахнущее сонными травами, всё стало очевидно. Его усыпляли другие хозяева. Он помнил чувство обреченности, когда знаешь, что вскоре твоё сознание угаснет. Когда осознаешь, что вскоре тело перестанет принадлежать тебе, но не можешь ничего сделать.
Не нужно обладать особым чутьем, чтобы понимать простейшие вещи.
Алиса не собиралась выбирать его. Не хотела видеть рядом с собой.
