Рассказав о новостях, Гамид перешел к слухам.
Их было еще больше, чем новостей. Что ни день, то новые слухи, один причудливее другого, расползались по городу. Говорили, например, что застрелился у себя в особняке отставной русский генерал. К нему явились вооруженные большевики и потребовали, чтобы он указал, где находится спрятанный им пулемет. Генерал уверял, что никакого пулемета у него нет. Но ребята, пришедшие с обыском, быстро нашли то, что искали: пулемет, несколько ящиков с патронами, бомбы. Оказывается, местонахождение этого арсенала помогла обнаружить дочь генерала, сочувствующая большевикам.
Говорили, что среди бела дня, около базара, неведомо кем был убит чинно ехавший по городу верхом на коне помощник полицмейстера, продолжавший и после революции демонстративно носить все свои регалии: орден Станислава III степени и даже медаль «За безупречную службу в полиции».
Рассказывали о бунте пулеметной роты Дагестанского полка. Вот уже сутки восставшие никого не подпускают к казармам, грозя открыть огонь из пулеметов, если кто-нибудь попытается ворваться к ним. Они предъявили командованию ультиматум с требованием распустить их по домам. Считая это прямым результатом большевистской агитации, полковник Тарковский потребовал, чтобы исполком вынес решение о чрезвычайных мерах против большевиков: он настаивал на том, чтобы был отдан приказ разыскать и арестовать всех большевистских лидеров.
Рассказывали, что телохранитель Гоцинского борец Аликлыч вызвал на единоборство Махача. Но Махач ответил, что только дурак может рассчитывать решить серьезные политические разногласия таким первобытным способом. Все повторяли этот ответ: кто с сочувственным смехом, кто с возмущением. Многие всерьез считали, что дни Махача сочтены: рано или поздно его убьют.
Но больше всего ходило слухов про имама Нажмутдина Гоцинского. Уверяли, что имам, обескураженный успехами социалистов, захвативших всю власть в исполкоме, покинул город, уехал в горы и там вместе с Узун-Хаджи собирает огромное войско. К нему будто бы присоединился хунзахский гарнизон полковника Кайтмаса Алиханова. Вся эта армия вот-вот спустится с гор, и враги шариата, большевики и прочие смутьяны будут сметены с лица земли.
Уллубий знал, что все эти разговоры имели под собой реальную почву.
Чистой правдой, например, было то, что социалисты добились в исполкоме серьезных успехов. Акции Нажмутдина Гоцинского резко пошли вниз. Народ почти совсем перестал верить клятвам и обещаниям самозваного имама. Дело кончилось тем, что Гоцинский покинул исполком. Социалисты объявили, что если уж мусульмане не могут жить без имама, то пусть законного, настоящего имама изберет народная власть, исполком, а не кучка религиозных фанатиков и крикунов.
