Аба поставила на стол сковородку с шипящей яичницей, положила кусок кукурузного чурека.
— Поздний гость, надеюсь, не обидится на плохое угощение, — поклонилась она Уллубию. — Подкрепись пока, чем бог послал. А утром угощу хинкалом…
— Что вы, Аба! И этого не надо бы. Я сыт, — говорил Уллубий, наперед зная, что отказаться от угощения ему не удастся.
Кадырага и Аба жили бедно, сами ели всегда только кукурузные чуреки. Но Аба держала в запасе немного сушеного мяса и пшеничной муки на случай приезда какого-нибудь нежданного гостя.
— Не обязательно встречать гостя богатой едой. Куда важнее встретить его с открытым сердцем. А ваше сердце, дорогая Аба, всегда распахнуто настежь для людей. Так же, как двери вашего гостеприимного дома! — сказал Уллубий.
Польщенная похвалой гостя, Аба, зардевшись, ответила:
— Пусть не допустит аллах, чтобы тропа, ведущая к нашему дому, заросла травой.
Было уже недалеко до рассвета: ложиться спать не имело смысла. Уллубий прилег на тахте, а Кадырага расположился рядом с ним, прямо на полу.
— Ну, рассказывай! Что тут у вас произошло за это время? Какие новости?
Новостей оказалось довольно много.
Кадырага рассказал, что недавно к ним в аул приезжали посланцы Нажмутдина Гоцинского — кадий Абдул Басир Хаджи Казанищенский и князь Рашидхан Капланов. С ними были два офицера. Они собрали народ на очаре и объявили, что самовольный раздел земли был незаконным и виновные будут строго наказаны. Кое-кто из бедняков заколебался. Оно и понятно: люди боятся, крепко еще сидит в них страх перед богачами. Трудно в один день отменить то, что вбивалось в голову десятилетиями. Под нажимом приехавших Иса вернул себе обратно отнятые у него земли. Но один молодой парень, Осман его зовут, заколол богача и его сына и в тот же день бежал из аула. Богачи в отместку подожгли дом Османа. Потом большая драка была.
— Меня тоже чуть не убили. Да не вышло у них. Со мною тут не так-то просто. Есть надежные защитники, которые не дадут в обиду, — закончил свой рассказ Кадырага.
— А сейчас каково положение дел? — спросил Уллу-бий. — Какое настроение у народа? Много еще колеблющихся?
— Ждали тебя, — коротко ответил Кадырага. — Самое время сейчас объяснить людям, что их обманывают. Открыть им глаза. А мне одному это не под силу. Очень рад я, что ты приехал. Только гляди, Уллубий, у нас тут всякое может случиться. Боюсь я за тебя…
Посовещавшись, они решили для начала собраться в доме Кадыраги. На очаре, при большом стечении народа, Уллубию выступать и в самом деле было опасно: многие жители аула были одурманены фанатиками, некоторые даже вооружились, чтобы принять участие в газавате — священной войне под водительством имама.
