С Борисом Эйдельманом, бородачом, который дал отпор народнику, Ювеналий познакомился перед самым уходом от Маньковских. Им было по дороге. Падал мокрый, скользкий снежок. Улицы были пустынны, п в домах уже не светилось, город словно вымер. Чем ниже спускались к Жилянской, тем реже попадались газовые фонари, и, чтобы не упасть в лужи, они взялись за руки. Во дворах, переулках заливались собаки.
— Мне много хорошего говорили о вас товарищи. Вы работали в Харькове? — обратился Эйдельман к Мельникову.
— В Харькове, Ростове, Таганроге. Работали неплохо, было много планов, но не успели их осуществить.
— Кто-то провалил? Мы до сих пор не научились конспирации, вот мое глубокое убеждение. Некоторые все еще думают, что революция — это игра. А тот голосистый молодой человек из группы заговорщиков, кажется Данчич, был в единственном прав: мы в состоянии войны с правительством.
— Нас выдал провокатор. Мы и правда были доверчивы, жандармы знали о каждом нашем шаге.
— Ну и как, после «Крестов» не страшно приниматься за работу?
— Отступать я не думаю, другого пути для себя в жизни не вижу. Это не для красного словца, вы понимаете…
— Понимаю, Ювеналий. Как вам показался Киев?
— Перепроизводство революционной интеллигенции и удивительно слабые связи с рабочим классом. Особенно по сравнению с Петербургом.
— Группа социал-демократов здесь достаточно солидная. Пропаганда марксистских идей…
— К сожалению, только среди студентов и гимназистов.
— Это верно. К рабочим мы только начинаем торить тройки. Интеллигенту в наших условиях попасть к мастеровым все равно что богатому в рай. Вот вы и присоединяйтесь к нам, поможете. Собрались мы в кружок в начале девяносто первого, назвались, как вы уже, наверно, знаете, «Русская социал-демократическая группа». Чем занимаемся, повторю: изучением и пропагандой марксизма. Планов у нас много, потому и работаем осторожно, думаем кое-что успеть, пока не упрячут в Лукьяновскую или Выборгскую тюрьму… Мы уже говорили о вас, приглашаем в кружок.
— Что ж, за доверие спасибо, — поблагодарил Ювеналий. — Присоединиться, сами понимаете, еще не все. Организовать хотя бы один рабочий кружок для начала, а потом и присоединяться. В железнодорожных мастерских, например…
— Есть какая-то возможность укорениться в железнодорожных мастерских? Это было бы прекрасно!
— Хочет душа в рай, да грехи не пускают. Что-то не торопится пан Новицкий давать разрешение. Мозолю глаза киевским жандармам. Сегодня вот опять заходил в контору — нет места и нет. Если не удастся кинуть якорь в мастерских, попробую пробраться к железнодорожникам через польских социалистов.
