Над моим письменным столом висят фотографии Матушки и часто, глядя на них задумываюсь: а, что было бы, если бы не произошла наша встреча, могла ли бы я сформироваться как учитель и как личность вообще?
Тогдашние первоклашки, а теперь подростки и выпускники встретили меня с такой искренней радостью, что я поняла: доброе семя, всеянное в пустую озлобленную душу, проросло в ней, дало свой плод и преобразило ее на всю оставшуюся жизнь.
Меня всегда удивляло с какой скоростью матушка Алипия отвечала на наши мысли. Однажды, ранней весной, я очень хотела Матушке помочь чем-нибудь: откинуть ли снег, принести воды или дров, убрать в келий или предложить постирать белье. Матушка глянула на меня и сказала: «Чистый я, всю зиму не мылся и не стирался, а совсем чистый». Подняла свою юбочку и показала свою белоснежную полотняную рубашечку. А ведь она сама носила дрова, топила печку, выносила золу, убирала в келий, варила кушать и при этом одежда ее оставалась чистой. Воистину, никакая грязь к Матушке не прикасалась.
Как-то раз, благословляя меня хлебом, сказала: «Будут отнимать, а ты не давай». Как всегда, слова этой мудрости были непонятны и постепенно забылись. И только когда у меня на работе начались большие неприятности, грозившие мне потерей работы, истощили меня физически и нервно, и казалось, что уже все кончено, неожиданно, как колокол в сердце прозвучали матушкины слова: «…будут отнимать, а ты не давай!» И этот набат влил в меня такие силы, что я в миг окрепла духом, стала смелой и дерзкой, подняла голову и стала бороться за то, чтобы не отнимали. И не отняли!
Дивная наша Матушка! Предупредила, а потом и защитила от больших бед. Не будь мы укреплены ее могучей, дерзновенной молитвой ко Господу, вряд ли бы перенесли все искушения.
Был февраль. Возвращаясь с работы на Крещатике я увидела Матушку. Она медленно шла в красивой шубке и своей шапочке, с палочкой, в руке несла пустую холщовую сумочку. От неожиданной встречи я не знала, что ей сказать, а предложила помочь перейти через подземный переход
— Не надо, я сам.
— А вы знаете куда идти?
— Знаю.
— А на какой троллейбус надо садиться, чтобы попасть домой?
— Знаю, — и внимательно, как-то очень нежно посмотрела на меня и сказала: «Вот ходил и ничего не купил» — подняла и показала мне пустую сумочку. Через 2 месяца был Чернобыль. Не Матушкиными ли молитвами ветер, после взрыва, отнес на север радиационное облако от Киева?
Матушки уже с нами не было, когда поменяли деньги и всё стало дорого. В магазин мы заходим, но ничего не покупаем, кроме хлеба и сахара и то по талонам.
