– Пять Приоратов, – мореход поклонился. – Все мои люди, ваше величество, именуют посещенные нами острова не иначе, как рай. Осмелюсь утверждать перед лицом Господа: если мы не завоюем рай, по меньшей мере, не соблазним наши народы богатствами тамплиеров, завладевших райскими садами богопротивно и противоправно… Наши люди попросту сбегут в рай.
– Да что же там такого хорошего? Орденское государство, конечно, достойный противник. Но, судя по их доспеху, там либо нехватка железа, либо давно исчезла нужда в хорошей броне. Кольчуги, ботинки с округлыми носами, что не вставить в стремя. У них нет лошадей?
– Зато у них много иных диковин, ваше величество. Так, мы все своими глазами наблюдали летучего змея, на языке Заморья именуемого "кетцаль".
* * *
Кетцаля выкатили на подготовку с рассветом. Гурона разбудил сам патер Карл. Отстранив заплаканную мать, патер спросил умывающегося мальчишку:
– Сколько ты весишь?
– Полста ровно, – мальчик подобрался.
– Сколько тебе полных лет?
– Четырнадцать.
– Хочешь ли ты послужить Ордену, Гурон, сын Франциска?
– Перед ликом Господа! – Гурон с расстановкой перекрестился на семейный образ. – Таково мое единственное желание.
– Сегодня оно исполнится. Прощайся с матерью. Еды брать не нужно.
Подожав снаружи, патер Карл потом заглянул в хижину и сказал женщине, подошедшей под благословение:
– Дети вырастают, Клара. Он выбрал. Заботься о прочих, благо, их у тебя еще шестеро.
Клара успела умыться холодой водой и теперь улыбалась миру ровной, равнодушной улыбкой все потерявшего человека. Любой в редукции знал, зачем спрашивают вес!
Прошли через домики жителей, через широкую площадь, обсаженую деревьями, мощеную камнем. Помолились в непривычной гулкой пустоте громадного храма, где обыковенно помещалось все население редукции, а вон там, на хорах, Гурон еще вчера утром пел вместе с Кэддо… Кстати, где толстяк? Спит?
Кэддо не спал: варил на всех завтрак. Но завтрак сегодня не для Гурона.
Вес. Каждый грамм.
Гурон крепко пожал товарищу руку. Прошел через квартал мастерских, мимо высокой двойной стены школьного квартала, стража у мортирок салютовала ему "полным салютом". Знают уже…
Северные ворота выходили на летное поле. Свет еще не солнца, еще только краешка рассветого неба, прыгающий свет фонарей, очерчивали контуры новенького кетцаля, сияющего полировкой, не чета потрепанному школьному.
Непромокаемый пенал с письмом. Тощий плоский ранец с плитками чо-колотль. Квадратик в день. Сильное снадобье. Детский нож сдать. Каждый грамм. Весовой лист… Проверка тяг. Руль высоты…
