Первые дни для Кесси были наполнены счастьем и осознанием того, что она с этих пор никогда не будет одна, но уже через несколько дней эйфория начала спадать. С самого начала она решила, что за ребенком будет ухаживать сама — слишком хорошо она знала, что такое быть без матери, без человека, которому, как все говорили, ты можешь доверить все, который утешит и будет любить тебя всегда, каким бы ты ни оказался. Кесси хотела дать сыну все то, что не получила сама. Но никто не сказал ей, что ребенок на картинке и ребенок в кроватке в детской — это не совсем одно и то же.
Малыш получился, как ни странно, шумным — рекламные фото и клипы о трогательно спящих младенцах явно врали. Он орал, не переставая, день и ночь, и как успокоить его, Кесси категорически не представляла. Ни на какие курсы для начинающих матерей Кассандра не ходила, а всё, что вычитала в книжках в последние месяцы беременности, не давало никакого результата.
Кесси потихоньку приходила в отчаяние. Она оборудовала сыну самую лучшую детскую, которую только смогла придумать, заказала лучшие игрушки, которые смогла найти — но не помогало ничего.
В конце концов, в один из вечеров маленький Розенкрейцер и саму её довел до слёз. С криком:
— Ты такой же, как твой чёртов отец! — Кесси рухнула на стул у окна и уронила голову на ладони. Малыш тут же замолк. А Кесси сидела, не в состоянии шевельнуться, слушала, как стучат по окну капельки дождя, и ощущала, как слёзы текут по лицу.
Так она просидела, должно быть, не меньше часа, когда в дверь раздался звонок. Затем ещё один, и ещё. Ребенок, разбуженный неприятным звуком, снова принялся рыдать, и теперь уже они с Кесси плакали в четыре ручья. Из горла Кассандры невольно вырвался всхлип, а затем она ощутила прикосновение тёплых рук. Невольно сжалась на секунду, а потом обернулась, увидела лицо Гратина совсем рядом и уткнулась носом ему в плечо, судорожно сжимая белую рубашку и пытаясь подавить рыдания, рвущиеся из груди один за другим.
— Кесси, тш… Ну ты что?
— Не могу… — выдохнула Кесси и прижалась к нему ещё сильней.
Гратин положил ладонь ей на макушку и принялся медленно гладить по голове.
— Не могу, — повторила Кесси и всхлипнула в очередной раз, когда голос, наконец, начал хоть немного слушаться её.
— Я не знаю, кого из вас успокаивать первым, — шепнул Гратин, закапываясь носом в её волосы, — но он орёт громче, а ты, вроде бы, взрослей.
Кесси издала звук, подозрительно похожий на истерический смешок.
