Да и мать говорила: отец твой чародей могучий, ученый большой, алхимик, магистр магических наук. И тебе от него что-то досталось. Учись, сынок, ищи себя. Я что могла тебе дала: самого сильного и умного отца. Большего никто для тебя сделать не мог.
Спустя двадцать лет оказалось, что Илье от отца достался не только финансовый талант, но и бессмертие. Или вечная молодость, кто знает. Как почувствовал себя в расцвете сил и красоты — так уж двести лет не меняется. Про бессмертие проверять не хотелось — ума хватило в войны не лезть.
А красота и стать от матери досталась, и хорошо, что на папочку совсем не похож. Больно интересно быть лысым и без бороды.
Так и жил, стремясь доказать сам себе, что ничуть не хуже отца. Уж во всяком случае, не злодей. Старался в грязные дела не вмешиваться, быть честным со всеми, добрым и справедливым. Чтобы сказать ему при встрече — я не такой как ты. Хотя в глубине души прекрасно понимал, что такой. Оттого и еще больше самосовершенствовался. Об отце знал почти всё.
Кощей докторскую степень по химии получил? Илья на биофак пошел. Кощей на войне раненых подбирает да морозы на немцев насылает? А Илья летчиком. Правда, в Америке. Уехал после смерти матери, да так и не вернулся на родину — не звала она его.
Кощей в тибетский монастырь пошел? Илья тоже восточным единоборствам учился. Кощей на мотоцикле гоняет? А Илья и на мотоцикле, и на буране, и еще на параплане. И с парашютом прыгнул. Кощей картины покупает? Ну так и Илья купит.
Кощей женился? А вот тут неувязочка. Жениться Илья не хотел. Больно надо.
Да и понял к тому времени, что пора бы перестать жить отцовской жизнью. Но картины все равно покупал — хорошее вложение денег. В Россию захотелось вернуться внезапно. В Америке стало скучно. В Италии мафия совсем обмельчала. Да и зажился что-то на свете Элиас Кальяри. В отличие от отца, Илья фамилию менял с легкостью. А вот отчество по приезду в Россию взял родное: Константинович. Тем более, Кощей давно дал знать, что в курсе, кем ему Илья приходится.
Забавная история была, да.
Тогда Илья, еще лелеявший свое белое пальто, полез вслед за отцом покорять Эверест. Вот как чувствовал. Обостренная интуиция, порой доходящая до предвиденья, досталась ему от матери.
Догадывался ведь, что добром это не кончится, но поперся. Кощей же смог, и я смогу. Ну и смог. Грохнулся в ущелье. Ногу сломал. А в горах каждый за себя. Три дня валялся, жрал снег, проклинал свое предположительное бессмертие. Думал, месяц будет ждать, что нога срастется, и хорошо если правильно. Одичает как йети. Человек ведь без пищи 40 дней прожить может. Илья конечно не хотел проверять, но выбора у него не было. На второй день, когда стало ясно, что от переохлаждения он не умрет, вспомнил все известные молитвы. Маменьку вспомнил. Маменька, конечно, его вряд ли услышала, хотя как знать — небо здесь близко. А она хорошая была, хоть и ведьмой считалась. А вот папенька изволил явиться. Называл Иваном, много ругался. Вытащил Илью, спустил пониже и в вертолёт закинул. Илья, конечно, понял, почему Иван. Не дурак, то есть дурак и есть.
